— Отвечать придется, — повторил Антон вслух.

И Каморник сразу сжался. Даже волшебнику-недоучке известно, что в Колдовской Дружине действуют законы, отличные от законов дюжинных людей, и нарушение этих законов карается гораздо строже, чем драка и разбой. Кому многое дано, с того много и спрашивается…

Впрочем, торговец никогда не сдается сразу. В этом торговый талант сродни воинской смелости.

— Что ж, — сказал вор. — Как ни странно, я всегда знал, что у меня будут с этим неприятности, и всегда был готов к ним. И я бы дорого дал, чтобы о случившемся не стало известно. Десять тысяч целковых пригодились бы и чародею.

Да, десять тысяч целковых пригодились бы и чародею.

Но Антон отрицательно покачал головой и включил Зрение, чтобы не проспать внезапную атаку загнанного в угол волшебника.

Эти десять тысяч чародею не пригодятся.

Ибо наступают иногда в родной стране времена, когда умение воевать ценится выше умения торговать.

Однако тянуть с просьбой о повышении жалованья больше не след, и это будет первая забота чародея после возвращения в Новогород.

ОПЛОШКА ВЫШЛА!

ОПЛОШКА ВЫШЛА!

Станимир Копыто проснулся в очень тяжком похмелье.

Это было чудно.

Поскольку заказов вечер не оказалось, они с Рукосуем Молчаном решили пересидеть легкое безработье в трактире. Отправились, по обыкновению, в «Затрапезье», ибо владелец оного питейного заведения был постоянным клиентом Станимира, хорошо относился к обоим волшебникам и ввек не наливал им сивушного. Душа-человек, словом…

Однако, кажись, вчера душа-человек явно изменил своим принципам, потому как ныне с памятью Станимира сотворилось нечто аховое.

— Слезыньки горючие, придется проучить мерзавца, — пробормотал Станимир, кликнул Купаву и велел подать рассолу.

Экономка слегка замешкалась (рассолу хозяин требовал нечасто), однако вскоре принесла — литровую корчажку. Станимир, стуча зубами, выпростал посудину и снова улегся, дожидаясь, покудова перестанут трястись персты.

Наконец трясучка ушла, а мысли прояснились до такой степени, что Станимир вспомнил — заблаговременные заказы ныне имеются токмо на вечер. До вечера же путь неблизок. А значит, можно прибегнуть и к более действенному средству излечения.

Опосля чего Купава принесла хозяину уже медовухи.

Медовуха справно помогла телу, но память ей, увы, не подчинилась. Впрочем, желания проучить мерзавца явно поубавилось.