Люди вымотаны, собирались впопыхах, а тут здоровый хромой лось. Такие обычно не живут, а эта знай себе ходит, как ни в чем не бывало, и людей не сильно-то и боится. Святослав узрел в том знак. И повёл людей по её следам. Лучник их хотел было лосиху ту на мясо взять, да требы оставить богам, за знак. Но непонятный звук и упавший с дерева снег не дали ему нормально прицелиться. Потом был девичий крик, лосиха убежали, а по её следам Святослав вывел народ свой к нашей крепости. Как мы и предполагали, сначала он подумал, что наша Москва — это зимняя стоянка варягов. Но после бегства главы с запасами, Святослав натурально закусил удила, отказываясь вновь идти под руку местного аналога викингов. Да и остальные поддержали это решение. Каждый имел зуб на бывшего главу посёлка и всех варягов, что ушли с ним, пограбив соседей, все во время мора потеряли родичей, и частично — как раз по причине украденных запасов. Но был и знак!

Поэтому Святослав решил посадить здесь своих людей на землю, и попробовать выгнать или захватить охрану варяжской стоянки. Потом занять защитное сооружение, и уже из-за стен отбиваться от хозяев городка. Ну или договариваться с ними с более удобной позиции, имея на руках заложников, то есть нас. Но всё сразу пошло не так. Наши первые слова о Законах и правах на окрестности он пропустил мимо ушей. Но вот попытка послать шпиона для того, чтобы вызнать, что за стенами, заставила его чуть задуматься. Кусачая колючая проволока не дала проникнуть в крепость, ранив диверсанта. Потом они наткнулись на сараи наши, разобрали их для обустройства землянок. Произошёл наш первый конфликт, после которого настроения в лагере поменялись, люди стали опасаться нас. Потом были «разборки» со стрельбой на соляных выходах, потом — в других местах. Первый раз народ в лагере разошёлся во мнении со своим руководителем после нашего светового шоу. Второй — когда со странными звуками и ярким светом пропала наша рыбацкая лодка. Ну а когда мы стали преследовать людей в лесу и отбили огнемётом неудавшийся штурм, начались брожения.

Святослав достаточно сильно удивился нашей реакции на прямое нападение на крепость. Его, в принципе, устраивал даже неудачный штурм — он надеялся на то, что мы выйдем из-за стен и станем атаковать его лагерь. А они уже и дреколья по периметру наставили, и к обороне подготовились. Ну и, по его задумке, если уж взять нахрапом крепость не получиться — то можно будет отбить нашу атаку на лагерь и ворваться в крепость на плечах нападающих. Или же просто повторить штурм — понесённые нами потери при атаке бомжатника должны были облегчить задачу взятия стен. Ничего подобного не произошло. И вопли Юрки в рупор однажды утром были крайне неожиданными — все дни после атаки пришлые спали вполглаза, ожидая нападения. А тут предлагают работу да ещё и с оплатой. Это поколебало позиции Святослава в качестве руководителя.