– Да, это слово вне времени, – ответил он, поднимая мохнатые брови. – Время принадлежит нам, но разве вечность не принадлежит Богу?

– Конечно, – произнес я и повернулся к нему. Я улыбнулся ему и увидел, как потеплело его лицо, словно я сказал что-то приятное. Он не мог скрыть удовольствия.

– Вы очень добры ко мне, – сказал я.

– Вы станете отвечать вашему другу? – спросил он.

– Только не отсюда, – ответил я. – Слишком опасно. Я напишу ему из другого места. И умоляю, забудьте это письмо.

Он рассмеялся, искренне и простодушно:

– Забыть!

Я поднялся, чтобы идти.

– Вам не стоило его читать, – сказал я. – Оно принесет вам одни неприятности.

– У меня не было выбора, – ответил он. – Я не мог отдать его вам, не прочитав.

– Не представляю почему. – И с этими словами я тихо направился к двери скриптория.

Он догнал меня.

– Так вы уходите, Мариус? – спросил он.

Я повернулся и поднял на прощание руку.

– Да, я не дьявол и не ангел, но я ухожу, – сказал я. – И спасибо вам.

Как в прошлый раз, я удалился настолько быстро, что он ничего не заметил, и очень скоро я остался наедине со звездами, взирая на долину, раскинувшуюся чересчур близко к святилищу. Там, у подножия высокой скалы, более тысячи лет не принимаемой во внимание человечеством, строился настоящий большой город.

Глава 29

Глава 29

Я выждал какое-то время, прежде чем показать письмо Бьянке. Я никогда не скрывал его, ибо считал это нечестным. Но она не стала расспрашивать меня, о чем говорилось на страницах, что я хранил среди немногих оставшихся вещей, а я не объяснял.

Мне было слишком больно делиться печалями в отношении Амадео. Что касается Таламаски, я счел ее историю слишком диковинной, к тому же она чересчур тесно переплелась с моей любовью к Пандоре.