– Нет, нет, не смей так говорить! – воскликнул я и схватил ее за руки.

– Оставь, мне больно, Мариус. Повторяю. Сегодня ночью я уезжаю. Мариус, ты прождал сто лет, чтобы убедиться в одном – что я жива. Теперь оставь меня вести тот образ жизни, что меня устраивает.

– Нет. Я не отступлюсь.

– Придется, – прошептала она. – Мариус, я все пытаюсь объяснить, но ты не понимаешь. У меня не хватит мужества оставить Аржуна. У меня не хватит мужества увидеть Мать и Отца. Мариус, у меня даже не хватит мужества снова тебя полюбить! Меня пугает сам звук твоего сердитого голоса. У меня не хватит мужества познакомиться с твоей Бьянкой. Меня пугает сама мысль о том, что ты можешь полюбить ее больше меня. Я всего боюсь, понимаешь? Даже сейчас мне отчаянно не хватает Аржуна, чтобы он забрал меня отсюда. С Аржуном все предельно просто и ясно! Мариус, подари мне свое прощение и отпусти меня.

– Я тебе не верю, – сказал я. – Я же обещал, что оставлю ради тебя Бьянку. Господи, Пандора, разве этого недостаточно? Ты меня не оставишь.

Я повернулся к ней спиной. Я не мог видеть незнакомого выражения на ее лице.

И, сидя в темноте кареты, я услышал, как отворилась дверца. Застучали на камнях ее шаги, и она исчезла.

Моя Пандора безвозвратно оставила меня.

Не знаю, сколько я ждал. Но меньше часа.

Я был совершенно потрясен и окончательно раздавлен. Я не хотел видеть ее спутника, а мысль о том, чтобы стучаться в двери ее дома, представлялась мне чересчур унизительной.

Говоря по правде, ей удалось меня убедить. Она со мной не останется.

Я уже собрался было приказать кучеру ехать домой, когда до меня донесся странный звук. То плакала и стенала Пандора, ломая предметы домашней обстановки.

Этого оказалось достаточно, чтобы я начал действовать. Я выскочил из кареты и подбежал к двери. Я бросил злобный взгляд на смертных слуг, практически парализовав их, и распахнул двери.

Я взлетел по мраморной лестнице. И обнаружил, что она как безумная мечется от стены к стене, колотя кулаками по зеркалам. Она проливала кровавые слезы и дрожала. Повсюду валялись осколки стекла.

Я взял ее за запястья. Нежно и аккуратно.

– Останься со мной! – сказал я. – Останься!

Внезапно за спиной я почувствовал приближение Аржуна. Я услышал его неторопливую поступь, и он вошел в комнату.

Она упала мне на грудь. Ее трясло.

– Не беспокойся, – сказал Аржун тем же терпеливым тоном, каким обратился ко мне в герцогском дворце. – Мы все обсудим вежливо и учтиво. Я не дикарь, подверженный приступам разрушительности.

Аржун выглядел воплощением дворянина – кружевной платок, высокие каблуки. Он посмотрел по сторонам, увидел рассыпанные по ковру осколки зеркала и покачал головой.