Леопольд. Мерик всегда недолюбливал этого чопорного сына ведуна Пустоты. Подумать только – Сафия была его тайной невестой…

Мерик не мог смириться с этой мыслью. Он всегда думал, что Сафи отличалась от прочей знати. Да, импульсивная, но одновременно и доброжелательная. И, видимо, такая же одинокая, как и Мерик в жестоком мире смертельных политических игр. Хуже всего, что Мерик думал – между ними что-то есть. Он даже в какое-то мгновение захотел ее.

Как глупо с его стороны.

Он не мог получить ее; а в довершение оказалось, что Сафия такая же, как и большинство. Такая же, как и те доны и доньи, мастера и султаны, с которыми Мерик обедал несколько дней назад. Самолюбивая и не считается с жизнью других.

Но, пусть Мерик пестовал свою ярость, говорил себе, что терпеть не может Сафию, он не мог ничего сделать с этими всеми «но», постоянно всплывавшими в мыслях.

Но ты делал то же самое для Куллена. Ты рисковал жизнью ради него.

Но, возможно, она не хотела выходить замуж за Леопольда и становиться императрицей. Может быть, она пыталась избежать этого.

Но твои капитаны так или иначе взбунтовались. Хайет говорил о пиратстве еще до того, как ты узнал о Сафии фон Хасстрель.

Мерик отодвинул в сторону эти аргументы. Факт остается фактом: если бы Сафия с самого начала сказала Мерику, что помолвлена, он мог бы вернуть ее в Далмотти и забыть об этом. Он никогда бы не пересек Яданси, не боролся бы с морскими лисицами, не бежал бы от марстокийцев. И никогда бы не причинил такой боли Куллену.

– Адмирал? – Хермин с мрачным лицом хромал по квартердеку.

Плечи Мерика еще больше напряглись:

– Что там? Новости из Ловатца?

– Нет, сэр. – Хермин подошел ближе. – Я все еще не могу выйти на связь с единственным в городе ведуном Голоса.

Мерик механически стряхнул воду со своего плаща. Хермин искал контакт с Ведунами голоса, пытаясь пробиться в Ловатц. К королю Серафину.

– Возможно, все сейчас заняты, – рассуждал Хермин, пытаясь перекричать волны, дождь, скрип канатов и голоса моряков.

– Среди ночи? – нахмурился Мерик.

– Или же, – продолжал Хермин, – дело в моей магии. Возможно, я слишком стар.