Сафи не выдержала и пошла за ним следом.

– Это решение касается не только ее, принц! – крикнула она. – Мы с ней неразлучны, и мы пытаемся добраться до безопасного места. И Ловатц таким местом не является!

Мерик ей не ответил, а только ускорил шаг. Ветер поднимал с земли опавшие сосновые иголки и заметал песком ботинки Сафи. Она только сильнее разозлилась.

– Я согласилась на ваш трижды проклятый контракт и добровольно следовала за вами, но после Лейны я вам ничего не должна. Отправляйтесь к своим визирям и сами говорите с ними про чертову кукловодиху.

Мерик по-прежнему молчал. Через несколько секунд они дошли до лагеря. Лошади фыркали, пощипывая траву возле камня, где в закатных лучах краснело Око стража. Мерик нагнулся над охапкой дров, его тень вытянулась.

Сафи смотрела, как он сооружает костер, не обращая внимания на гневные магические вихри, которые закручивались вокруг, обхватывали ее ноги, бросали назойливо пряди волос в глаза.

– Опять будешь на меня злиться? – спросила она. – Притворишься, что меня не существует? Что ж, это твой выбор. – Она уперла руки в бока. – Даже если меня для тебя больше нет, Ноэль не поедет с тобой в Ловатц.

Мерик вскочил и уставился на нее. Ветер раздувал его волосы и плащ.

– Мне кажется, – процедил он, – ты сейчас думаешь не про Ноэль, которая, между прочим, не проронила про поездку ни слова. – Он подошел еще ближе. – Мне кажется, ты говоришь о ней, чтобы не говорить о себе.

Сафи хотела возмутиться, но Мерик еще не закончил.

– Я не злюсь на тебя, донья, – сказал он внезапно изменившимся тоном. – И я не собираюсь делать вид, что тебя нет.

– Значит, ветер поднялся сам по себе? – спросила она насмешливо.

– Я огорчен, – признался принц. – Но это не связано с твоим нежеланием отпускать сестру в Ловатц.

Пыль и сосновые иголки в тот же миг упали на землю, и ветер утих, как не бывало. Мерик вернулся к костру и достал из кармана набор для розжига – масло, заколдованные спички, – но не стал снова садиться на корточки. Он стоял, опустив голову, словно боролся с необходимостью принять тяжелое решение.

– То, что возникло между нами, донья… Я про Нить сердца… Ты можешь ей противиться. А я не буду.

– Да пожалуйста. – Сафи пожала плечами. – Как угодно. Я – буду противиться.

Он невесело хмыкнул и снова нахмурился.

– Значит, я подожду, пока ты передумаешь.

– Значит, будешь ждать целую жизнь.

Она тут же пожалела об этих словах, потому что это была реакция капризного ребенка, тогда как Мерик держался с достоинством. Но слово не воробей.