Потом обернулся к Фрее.

— Ты можешь ничего не бояться, Бледная Лягушка, Отшельник — настоящий человек. Я разрешаю тебе идти к нему в гости. Посмотришь священную пещеру, каменную чашу с холодным кипятком. А я пока…

Аратач тяжело вздохнул, словно перед тяжёлой, неприятной, но нужной работой.

— Буду искать убийцу Упрямой Веточки. Я точно знаю, что он прятался в тех кустах. И я обязательно узнаю, кто это.

Девушка проводила его неприязненным взглядом, не укрывшимся от внимательных глаз старика.

— Глухой Гром тебе не нравится, — то ли спрашивая, то ли утверждая, произнёс он. — И ты не хочешь идти в его вигвам.

Обещание, данное заморцем охотнику — аратачу, понравилось Фрее, укрепив её доверие к старику. Поэтому она решила по возможности ничего от него не скрывать. Да и выговориться очень хотелось. Ну, а почему Отшельник вдруг решил ей помочь, всё равно станет известно рано или поздно.

— Да, — согласилась девушка. — Я не хочу быть его женой.

— Тогда зачем согласилась? — удивился собеседник.

— А что мне ещё оставалось делать? — вздохнула Фрея, кратко рассказав, как Мутный Глаз с Глухим Громом вынудили её дать такое обещание.

— Мне показалось, что ты вообще избегаешь мужчин, — продолжал расспрашивать любопытный старик. — Ты не трибада?

— Кто? — удивилась девушка, ещё ни разу не сталкивавшаяся с таким словом, которое вообще показалось ей не аратачским.

— Я хотел сказать, может тебе нравятся женщины? Вместо мужчин.

Фрея удивлённо захлопала глазами, пытаясь понять, что же он имеет в виду?

Засмеявшись, Отшельник махнул рукой.

— Забудь, это был глупый вопрос.

— Это когда женщина с женщиной, как муж с женой, что ли? — вспыхнула она. — Вот ещё. Конечно нет.

Покачав головой, девушка смотрела в огонь, гадая, говорить или нет о том, что произошло с ней когда-то.

— Просто кое-что случилось до того, как я сюда попала, — наконец, решила Фрея, чтобы раз и навсегда избавиться от подобных вопросов. И плевать, если кто-то ещё узнает. Всё равно Расторопная Белка не станет хранить её тайну, если уже не разболтала.

— Один мужчина меня предал, а другие…