— Тебе надо кровь остановить.

— Само пройдёт, — буркнула Фрея. Возбуждение схлынуло, и она начинала чувствовать боль во всём теле.

— Нет, — покачал головой Глухой Гром. — Бровь начнёт гнить, придётся прижигать огнём.

Он усмехнулся.

— Тебе же не ужен такой шрам на лице, Бледная Лягушка?

Не желая отвечать, девушка демонстративно стала отряхивать пыль с колен.

Вновь оставив за собой последнее слово, молодой человек направился к двери. И тут Фрея со злорадным удовольствием отметила, что он как-то чересчур широко расставляет ноги, очевидно оберегая пострадавшие органы.

На миг возник соблазн закрыть за ним дверь на засов. Пусть посидит снаружи, дожидаясь Отшельника. Но потом девушка решила, что не станет лишний раз показывать напыщенному сурку, как она его боится.

Очень скоро вернувшись, охотник протянул ей пучок каких-то листьев.

— Разжуй и приложи к ране.

Стоя, на всякий случай, так, чтобы между ними оставался стол, Фрея взяла один из них и отправила в рот. Сразу же свело скулы и язык.

Аратач усмехнулся.

— Выпьешь воды, и всё пройдёт. Жуй, это очень хорошее средство.

Удовлетворённо кивнув, он направился к своей корзине и принёс кожаный ремень, которым девушка обвязала голову, чтобы удержать целебную кашицу на брови, одновременно не давая едкому соку попасть в глаз.

Возможно, Отшельник очень сильно соскучился по любимой ванне или решил дать возможность молодым людям подольше побыть наедине. Но явился он только на закате. Широкая, сиявшая сквозь густую бороду улыбка тут же померкла, стоило ему, как следует, рассмотреть двор и тех, кто там находился. Хотя, на первый взгляд картина казалась вполне мирной. Фрея помешивала кипящую в котле похлёбку из костей и желудёвой муки, а молодой охотник спокойно сидел по другую строну костра. Вот только лицо девушки опухло от побоев, а лоб закрывала широкая кожаная повязка. Да и Глухой Гром сидел, как-то слишком широко расставив ноги. В довершение всего, кто-то опять сломал навес.

Поскольку в данный момент никто никого не бил и ничего не ломал, умудрённый жизнью старик не задал гостям ни одного вопроса, хотя и следил за каждым их словом и движением.

Лишь оказавшись после ужина вдвоём с девушкой в хижине, где они развешивали в печной трубе нарезанное полосками мясо, Отшельник негромко поинтересовался:

— Из-за чего он тебя избил?

— Я сказала, что не стану его женой, — так же тихо ответила Фрея. — Совсем и никогда.

— Но ты уже дала обещание, — неодобрительно хмыкнул заморец, принимая у неё очередной кусок.