— Вы знаете, что моя первая жена погибла ещё до того, как я попал в вашу прекрасную землю и стал одним из Детей Рыси, — голос Отшельника звучал глухо, а временами совсем тихо. Так что собравшимся приходилось прислушиваться, чтобы разобрать, о чём идёт речь. — Она сорвалась в пропасть, где и пропала. Мне даже не удалось отыскать её тело.

Старейшины важно закивали. Все в племени знали эту историю.

— Так вот, Великий дух сказал, что под сердцем она носила ребёнка. Хотя я ничего не знал об этом. Наша дочь погибла вместе с матерью. Вот только дух её не отправился к предкам.

Вождь удивлённо вскинул брови. Твёрдый Зуб презрительно хмыкнул, а Мудрый Камень недоверчиво покачал головой.

— Разве такое бывает? — недоуменно спросил у Колдуна старейшина Серых Рысей.

— А что же случилось с ней? — вместо ответа обратился к рассказчику толстяк.

— Моя дочь попала в другой мир, где очень долго ждала возможность родиться вновь.

— Значит, дух твоей не родившейся дочери вселился в Бледную Лягушку? — насмешливо, но с заметным сомнением хмыкнул глава рода Рыжих Рысей.

— Великий дух сказал, что она и есть моя дочь! — вскричал Отшельник. — Или ты мне не веришь?!

— Да, я тебе не верю! — огрызнулся Твёрдый Зуб.

— А ты чего молчишь, Колдун?! — рявкнул Широкий Поток, стараясь привлечь к себе внимание и тем погасить начавшую разгораться ссору.

— Мне не приходилось слышать о таком, — тихо пробормотал толстяк. — Но мои знания о магии ничтожны перед всеми её тайнами.

— Что-то мне не очень верится, что Бледная Лягушка — твоя дочь, — покачал головой старейшина Чёрных Рысей.

— Мне тоже, — поддержал его Умный Бобр.

А Белое Перо вдруг вспомнил первую встречу Отшельника и посланницы Владыки вод. Неужели, старик тогда ещё что-то почувствовал?

Усмехнувшись, заморец задрал рубаху и снял с пояса кожаный мешочек. Принимая от него раскрашенную дощечку, предводитель Детей Рыси едва не застонал от собственной глупости. Он же так гордился своей памятью, никогда ничего не забывая. А тут не смог вспомнить лицо женщины, которое им с отцом когда-то показывал ещё совсем молодой заморец, ещё не ставший Отшельником. Возможно, дело в том, что аратач не мог воспринимать рисунок как изображение конкретного человека?

Чтобы лучше рассмотреть портрет, старейшины подносили его к огню.

— И совсем она не похожа на Бедную Лягушку! — проворчал глава рода Серых Рысей.

— Где ты забыл свои глаза, Широкий Поток? — усмехнулся Мудрый Камень. — Это же одно лицо!

Последним дощечку осторожно принял Колдун. Но не стал разглядывать, а бережно потрогал заскорузлыми пальцами, словно ощупывая краску.