Даже Белое Перо почувствовал какое-то волнение. Не то, чтобы ему вдруг расхотелось расставаться с беспокойной девицей… Но может всё-таки зря она покидает Детей Рыси? Есть же кроме Глухого Грома молодые охотники. Вождь окинул взглядом берег. Но не заметил ни его, ни Кудрявой Лисы. Да и Лёгкое Облако куда-то делась. Ну это даже хорошо, а то ещё устроит скандал.

Картен уже тепло попрощался со старейшинами и теперь стоял у борта, наблюдая за дочерью Отшельника, которая всё никак не могла отделаться от плотно обступивших аратачек.

"Женщины глупы и непостоянны, — рассеянно думал вождь, наблюдая за ними с высоты своего положения и мудрости прожитых лет. — Полгода назад терпеть её не могли, а сейчас никак не расстанутся".

Видимо, нечто подобное пришло и в голову заморца, крикнувшего на своём языке.

— Может останешься? Вряд ли тебя будут так любить в Радле.

— Сейчас! — огрызнулась девушка. — Помни, я их больше не увижу!

Криво усмехнувшись, мореход что-то тихо проговорил, и трое матросов стали быстро втаскивать спущенный трап. Никак не желавшие отпускать дорогую подругу женщины истошно завопили, привлекая её внимание.

Оглянувшись, Бледная Лягушка высвободилась из объятий ревущей в голос Лесной Крапивы, и махнув рукой вождю, бросилась к реке. Вбежав по колено в воду, она не стала просить спустить ей трап, а ухватившись за свисавший с палубы канат, пыхтя полезла наверх, упираясь ногами в просмолённый борт. Не ожидавшие ничего подобного заморцы, быстро опомнившись, помогли ей подняться. Поправив заделанные в хвост волосы, Бледная Лягушка обернулась к Детям Рыси и махала им рукой до тех пор, пока корабль не скрылся за ближайшим поворотом реки.

Оказавшись на палубе, Фрея, точнее уже Ника, не могла не похвалить себя за упорство и настойчивость. Вчера пришлось выдержать целое сражение. Отшельник почему-то решил, что его дочь просто обязана отправиться в плавание одетой, как подобает знатной радланской девушке. Она долго и нудно объясняла, что корабль, тем более такой маленький, не то место, где можно щеголять в платье. И дело не только в том, что подол будет постоянно цепляться за всевозможные выступы, корзины и тюки. На пропитанном смолой и жиром судне она насажает столько пятен, что к приходу в Канакер её единственная приличная одежда будет иметь совсем уже жалкий вид, никак не соответствующий положению дочери Лация Юлиса Агилиса.

Проводы преподнесли ей колоссальный сюрприз. Ника даже подумать не могла, что аратачки так расстроятся из-за предстоящей разлуки. Женщины называли её красавицей, умницей, жалели, что приходится расставаться, обещали не забывать, и вообще, наговорили столько хороших слов, сколько Бледная Лягушка не слышала за всё время пребывания в племени Детей Рыси.