Светлый фон

Парк устоял.

На пару эти призрачные девчонки очистили источник света. Я угадала — статуи его действительно отравляли своим присутствием, до того, чтобы он пересох, не довели, но работы там было много. Я тоже внесла свою скромную лепту.

Дни мчались мимо.

Как только король передал трон Вайрису и исчез, стало понятно, что «маркиза де Лили» не станет будущей королевой. Травля в пансионате началась и в тот же день закончилась. Случилось это почти сразу же после коронации, у меня болела голова, магия снова вошла в резонанс. Ибо Алланэй пришло в голову, чего со мной церемониться — надо осчастливить меня жестовой и рунической магией. Моя сила снова пришла в движение, начала перемешиваться. Короче, я была на грани срыва. И изображать из себя милую и чудесную девочку-колокольчика мне было сложно.

Особенно после Заповедного леса и всего, что там случилось.

Не, я никого не била. Спокойно, в нескольких словах объяснила, что ситуации бывают разные, люди тоже бывают разные. Некоторые потом мстят. Леди не положено, конечно, но обида из души вытравливается плохо. А некоторые ещё при этом знакомы с принцами. Конечно, с королём никаких отношений не имеют, но говорят, что на недавно прошедшей коронации, леди де Лили танцевала абсолютно со всеми принцами и с будущим королем в том числе. А вдруг леди окажется тоже из породы злопамятных?!

В общем, от меня отстали.

Потом были студенческие шалости, направленные на меня. Простите-извините, у меня активный щит висел постоянно. Надеюсь, Шейле особо понравилось ведро жидкой грязи на голову. Говорят, в тот момент, когда всё это случилось, она была на какой-то очень важной встрече, а маг признал, что ведро было послано самой Шейлой. После этого моя головная боль начала действовать осторожнее и тише. Что дало и мне самой пространство для манёвра. Я научилась держать её на безопасном расстоянии.

Дальше — больше.

Учеба, зубрежка, учеба, зубрежка, я таила свои силы и стихии до упора. Дуэли проскочила, не заметив, в силе предвидения я никому бы не проиграла. Сдала зачеты, экзамены, подала документы на высшее образование, перевела дыхание. И грянула она — не коронация, всего лишь представление меня, принцессы Таирсской, двору.

Я не боялась.

Меня должен был сопровождать Рауль, а вместе с ним я не боялась ничего вообще. Но… в сердце ещё сидела заноза огорчения и боли. Он не желал иметь ничего общего с ведьмой, ему подавай принцессу… Не то, чтобы меня это огорчало, но всё-таки…

Он мог быть Ником, и тогда все это дневное поведение было наносным, поверхностным, показным. Чтобы никто (и я в том числе) не подумали лишнего.