— Я же говорил, что прирежу тебя, шакал! — взревел обрадованно Эмир Шах, занося меч над упавшим Эдвардом. Суворов прикрыл глаза, понимая, что это конец. Перед глазами Орлинка, которая шепчет, вставай, но сил нет, как и нет надежды… Ожидая смертельного удара в любой момент, он задержал дыхание и зажмурился посильнее, но неожиданно раздался рядом вздох и гулкий удар о помост. Все неожиданно стихло так, что Эд слышал свое тяжелое дыхание, а потом толпа обрадованно взревела. Эдвард вскочил на ноги, забыв про оружие. У его ног лежал абсолютно мертвый Эмир Шах. Изо рта у него вытекала белая струйка пены, глаза бессмысленно уставились в ярко-голубое небо Магдабада. Он был мертв!

— Ты победил! — радостно объявил Ришат Хан, поднося ему с глубоким поклоном корону эмира Аквилании, украшенную алмазами. — Теперь ты повелитель Аквилании и столицы ее Магдабада!

— Что с ним? — Суворов не обратил внимания на корону, присел рядом с трупом Шаха и оглядел его.

— Вероятно отравление каким-то ядом. У нас во дворце гостил посланник Рура и требовал вашей выдачи, — пояснил Ришат Хан, — если бы ты знал скольких мне трудов стоило уговарить Эмира ему отказать…

— Где он сейчас? — быстро спросил Суворов, не поднимаясь все еще с помоста.

— Да вот… — визирь повернулся, но человека в камзоле и в шляпе со страусиным пером уже и след простыл. — Только что был здесь!

— Не трудись, Ришат Хан. Скорее всего он уже на пути в порт. Надо организовать погоню, — Суворов поднялся и отряхнул колени, потер ушибленную скулу. — Почему ты мне ничего не сказал?

— А ты стал бы говорить с хитрым визирем из дворца Эмир Шаха? — хитро прищурившись, спросил Ришат Хан. — Вот-вот… Моего деда звали Тейшер, так что я не сильно тебе и наврал.

— А Илия?

— Илия мой личный телохранитель, — пояснил Ришат Хан, — не смотри на возраст. Он идеальная машина для убийства.

— Понятно…

— Ты примешь корону правителя Аквилании? — Ришат Хан кивнул головой на сокровище, которое все еще держал в руках.

— Да, — вздохнул Суворов, — видимо, это моя судьба…

— Это пророчество! — радостно провозгласил Ришат Хан и водрузил ему на голову тяжеленный обруч. — От него невозможно уйти… Только исполнить.

Толпа радостно взревела и захлопала в ладоши. Впервые в жизни Суворов видел столько счастливых людей. Видно, несладко им всем жилось при Эмир Шахе. Он привественно помахал рукой народу, который теперь по праву мог считать своим. Улыбнулся.

— Вижу, — зашептал на ухо Ришат, — мысли не о ярмарочной недели, а о Ее Величестве, которая еще томится в подвалах замка. Беги к ней, Илия тебя проводит. Только открой ярмарку, люди год ее ждали…