Негромкий свист заставил Черну приземлиться на обе ноги и присесть, гася инерцию бега сразу, без остатка. Далее воительница пробиралась сквозь заросли на звук — баз спешки и суеты.

— Ты подставил и обманул. Дурно, — буркнула Черна, выбираясь на поляну и стряхивая сор с одежды. — У нас за такое можно лишиться свободы выбора и попасть под клятву или долг.

— Подсадных уток жалко, но я использовал подсадную тигру, — безмятежно отозвался Йен. — Увы, я подставил его, каюсь. Не предупредил о твоих талантах. Корона потеряла здесь трех весьма полезных людей. Надо было разобраться, и к тому же оправдать мою поездку туда, куда всем агентам уже с начала года строго приказано не соваться. Он работал не один, я тут неделю и я в курсе деталей. Будешь вести себя хорошо, и тебе кое-что расскажу.

— Долг.

— Прости?

— Ты предал. По закону моего мира за это вменяется долг или утрата свободы, я говорила. Выбираю долг. Будешь оплачивать? Или мне настоять?

— Ты умеешь поразить мужчину в самое сердце.

— Не промахиваюсь. Мне надо в столицу. Как называется замок их хозяина? Бухарест?

— Это самоубийство, — коротко определил положение дел Йен, завел мотор и, объезжая ямы и кочки, вырулил к дороге. Тяжело вздохнул и повернул туда, куда смотрела Черна. — Невозможно. Неделю назад состоялась одна встреча, решившая судьбу очень многих в этой стране... И там, на востоке, вероятно, тоже. Не исключаю, что резня уже началась.

— Я знаю. И знаю, в отличие от вас, плоских людей со слепыми глазами, для кого резня важна и кто жаждет ею воспользоваться. Он прогнет плоскость, а то и прорубит. Я охочусь на него. Знаю: он тоже охотится на меня. Я подсадная тигра, ты прав. Он знает, что я тут и поеду в столицу. Но я поеду. Надо многое понять. Иного места, чтобы собрать важные ниточки, не вижу. Если не успею, не будет и иного времени. Дай машину и убирайся.

— Тебя убьют, но зачем переживать из-за человека без гражданства и подданства? Увы, я тоже могу пострадать, — повел бровью Йен. — Признаю, у меня есть профессиональный интерес. Находясь на секретной службе его величества, я желал бы лично взглянуть на то, что останется вне поля зрения многих. Черна, ты не будешь спасать всех и каждого?

— Мне нужен шаас.

— Сочту за разумный выбор, — подозрительно скривился Йен. — Боже, что за гримасы ты строишь, испытывая нас... Я могу умереть уже завтра. И я проведу ночь без сна с той, которая и прежде была похожа в лучшем случае на 'Женщину с веером' Пикассо, а после моих советов достигла и большего сюрреализма. Увы мне. — Йен покосился на пассажирку и стал серьезен. — Новые документы в сумке на заднем сиденье. Там же ужин. Сразу предупреждаю, я претендую на свою долю, никаких долгов и уступок при дележе.