Эмер уже скрутила бандитскую девицу и готовилась связать своим пояском, но тут разбойница извернулась и укусила ее в предплечье. Взбешенная таким низким приемом, Эмер совсем не по-женски двинула ей в челюсть. Разбойница выплюнула зуб и кровь, и в этот самый миг Годрик налетел на Эмер и повалил, прижимая к земле. Теперь стреляли низом, и кто-то из рыцарей вскрикнул, раненый в ногу, выше колена. Разбойничья девица не стала мешкать — метнулась, как тень, и скрылась в кустах. Эмер хотела броситься в погоню, но Годрик снова повалил ее. Платье мешало, но жену удержать он смог.

— Лежи… Стреляют, — выдохнул он, вжимая ее головой в прелую прошлогоднюю листву.

Две или три стрелы на излете ткнулись ему в плечо, но кольчуга сослужила хорошую службу.

— Обхвати меня за шею, — велел он Эмер, а сам обнял ее за пояс, ложась на бок, спиной к стрелявшим. — Ползем к повозкам, там безопаснее.

Жена поняла и распласталась за ним, схватив за ворот платья. Самое противное, что глаза у нее так и блестели, и страха в них не было ни на крупинку.

— Почему они только стреляют? Почему не нападают открытым боем? — спросила она, как будто выдалось удачное время для расспросов.

— Потому что у них есть мозги… в отличие от тебя… — Годрик полз в сторону повозок, рывком подтягивая за собой Эмер. Его люди, не сумевшие отбить нападение, опрокинули одну повозку и укрылись между колес, срывая женское тряпье и ругаясь уже в голос.

Их заметили как разбойники, так и рыцари. Первые начали стрелять чаще, целясь именно в ползущих, а вторые постарались отвлечь внимание нападавших, отстреливаясь из укрытия. Но яркое пламя благоволило юной паре, и они добрались до перевернутой повозки целые и невредимые. Эмер тут же усадили в середину, а Годрик с отвращением стянул платье.

— Какой замечательный план, — сказал он насмешливо, — и как он замечательно провалился!

Эмер мигом позабыла о нависшей над ними опасности и полезла с кулаками:

— Ты обвиняешь меня во всех неудачах?!

— Миледи, спрячьтесь, — сказали ей сразу несколько голосов.

Нехотя усевшись обратно на землю, девушка отвернулась, всем видом показывая, что оскорблена.

— Вы взяли с собой госпожу? — осмелился спросить кто-то из рыцарей.

— Я похож на умалишенного? — ответил Годрик вопросом на вопрос, принимая протянутый меч. — Сколько их там?

— Не больше, чем нас, милорд. Шестерых своих они застрелили без жалости.

— Наши все целы?

— Стефан ранен.

— Подумаешь, простреленная ляжка! — возмутился Стефан — совсем еще молодой рыцарь с побитым оспой лицом. — Дойдет до прямой схватки, я получше вас окажусь!