— Решили поязвить напоследок, невестка? — милостиво спросил Бритмар, становясь перед троном, широко расставив ноги и уперев кулаки в бедра. — Оставьте. Это вам не идет. Лучше потрудитесь спуститься и дать дорогу истинному королю.

— Так ты пришел, чтобы занять мое место? — король не мог поверить в то, что видели его глаза и слышали уши.

— Пришел, чтобы занять свое место, — поправил его Бритмар. — Все кончено, Ваши Величества. Снимите короны. Я разрешаю вам отречься от престола. Пусть это будет вашим последним королевским решением.

— Негодяй и мятежник! — воскликнул король и закашлялся, согнувшись пополам.

— Береги силы, — посоветовал герцог.

— Нас отправят в изгнание? — спросила Её Величество.

Лорд Бритмар посмотрел на нее, сочувственно качая головой:

— Никакого изгнания, милая невестка. Только смерть. Не имею ничего против вас, но по себе знаю, как опасно оставлять зверя за спиной. Пусть и посаженного в яму. А теперь, братец, спустись и передай мне корону. Я не требую поклона — можешь просто отдать.

— Не делайте этого, — сказала королева. — Нельзя отдавать без боя то, что положено вам по праву.

— Корону! — возвысил голос лорд Бритмар, и гвардейцы дружно, как один, вынули мечи, направив их на королевскую чету.

Поколебавшись, король снял золотой венец и бросил его к ногам брата. Тот проворно нагнулся, хватая вожделенный символ власти.

— Уберите его, — приказал герцог, указывая на короля.

Гвардейцы стащили бывшего правителя вниз и в сторону, открывая новому правителю дорогу к трону. Лорд Бритмар торжественно взошел по ступеням, сел на трон, расправив мантию, и медленно надел себе на голову корону, глядя поверх голов присутствующих, будто уже видел себя на церемонии коронации

— Шут в короне, — насмешливо заметила Ее Величество.

— Король Эстландии, Бритмар Первый! — объявил герцог. — Шутов я только что лишил власти.

— По древнему закону короли должны быть без телесной скверны. Как там учение восточного философа? — спросила королева, глядя брезгливо. — Форма всегда отражает содержание? Теперь я вижу, что философ был прав. Какой же вы король? Ваша душа также уродлива, как ваше тело. Не удивительно, что не нашлось ни одной женщины…

— Одна была! — перебил ее герцог-калека, бледнея от злобы.

— Польстилась на ваши титулы!

— Нет! Ей нравился я. И я хотел сделать ее королевой. А вы забрали ее у меня.

Королева смешалась, хотя и постаралась не подать виду.