– Говяжий тартар? – переспросил Эхо. – Ты уже ешь сырое мясо? Рано утром? Это уже так далеко зашло?
– И что такого? – Ужаска надулась. – А ты разве не ешь?
– А я и раньше не был убежденным почитателем сыра! Да здравствует сыр! Какого черта! А что будет дальше? Ты отречешься от ужаскизма?
Ицануэлла опустила голову.
– Я не виновата, что он так хорошо готовит. Он человек…
– …с множеством талантов, – вздохнул Эхо. – Да-да, я знаю. Он все еще проклятый мастер ужасок! Твой заклятый враг. Ты уже забыла об этом?
Ужаска посмотрела на усеянное крошками одеяло.
– Нужно уметь и прощать… – пробормотала она тихо.
Эхо закатил глаза. Все шло совсем не так, как он себе это представлял. Ицануэлла все больше и больше вставала на сторону мастера ужасок, а у него уходило время. Для Эхо отсчет шел уже не на недели и дни, а всего лишь на часы и минуты.
– Ты не задумывалась над тем, почему он называет тебя Флория и считает, что ты из Железного города? – спросил Эхо настороженно.
– Мне все равно, что он думает, откуда я, – сказала ужаска дерзко. – Боже мой, он может называть меня как угодно, пока он так со мной носится. К тому же Флория – прекрасное имя! Флория, цветок! Оно идет мне гораздо больше, чем Ицануэлла. Я всегда считала свое имя дурацким. С сегодняшнего дня начинается новая жизнь. Почему не начать ее сразу с нового имени?
Эхо не решился сказать ей, что Айспин в действительности вовсе не любит ее, а всего лишь потерял рассудок. Она в своем любовном дурмане все равно этому не поверила бы, а он, возможно, вбил бы клин между собой и ужаской. Это была довольно щекотливая ситуация. У Айспина помутился рассудок, Ицануэлла страдала от любви, а Эхо стоял одной лапой в могиле. О нормальном взаимодействии нечего было и думать. Он должен был тщательно взвешивать каждое слово.
– Нам сейчас надо подумать о том, как мы преподнесем Айспину твое желание, – сказал он осторожно.
– Гм? Какое желание? Ах, это – ты имеешь в виду лиловые шторы? Ну, знаешь, для этого еще будет время, я …
– Нет, я имею в виду не лиловые шторы! Я имею в виду мое освобождение! Спасение моей жизни!
– Ах, так,
– Он посадил меня на цепь! – прошипел Эхо. – Он собирается сегодня вечером перерезать мне горло и потом выварить мой жир! Извини, пожалуйста, что я из-за этого немножко нервничаю!
У Эхо лопнуло терпение, но он попытался успокоиться.