Агнес не выдерживает:

– К чему эта болтовня о столе?

На самом деле она хочет спросить: «Себастьян, что с тобой?»

– Да, это просто стол. В общем, насчет Тодда Тейлора. Тодд тоже пришел. С галстуком на боку, словно впопыхах надевал его на ходу. Я поправил ему галстук.

Агнес ждет.

– Они швырнули Тодда на стол, раскроили от горла до паха. Вот такой обед… Мне, как новенькому, досталась дистальная фаланга. Кончик пальца.

– Я знаю, что такое чертова крайняя фаланга, – отвечает Агнес. Потом кладет руку ему на плечо. И чувствует его дрожь.

– Я вытащу вас оттуда.

* * *

Агнес возвращается в свою квартиру с пакетом сосисок с чили и сыром. За два года, что она осваивалась в Лос-Анджелесе, она сумела свить свое гнездышко. Мебель подержанная, но в хорошем состоянии. Декоративные подушки и покрывала придают комнате уют – слегка потертый шик для отдыха и для укрытия арсенала холодного оружия.

В большой комнате, которую не назовешь ни кухней, ни гостиной, ни столовой, она садится за стол, жует сосиски, пьет вино. Хоть бы глоток вина из долины Напа! В Южной Калифорнии оно просто-таки ужасное. Ну, по крайней мере, дешево, а с чили, сыром и венскими сосисками и воздушной булочкой – самый смак.

Она открывает пудреницу: футляр пластмассовый, но пудра из кости эокорна. Эокорн вымер давным-давно, повсеместная охота на него привела к исчезновению вида еще во времена плейстоцена. Несколько унций этого порошка стоят дороже, чем вся недвижимость на площади в квадратную милю по соседству.

Из зеркальца на Агнес смотрит мантикора. Ее грива стала еще роскошнее с тех пор, как Агнес последний раз ее видела. От королевы так и веет силой, клокочущей внутри, словно вулканическая магма. Мантикора пьет чай в каком-то шикарном солярии. За ее спиной маячат высокие китайские вазы и раскидистые лапы папоротника в цветочных горшках.

– Агнес, – зовет она.

Голос звучит, как из подземелья.

– Здравствуйте, леди Олимпия, извините за беспокойство. Неотложное дело.

– Конечно, я верю тебе. Что случилось, дорогая?

– Положение Блэкланда критическое. Если мы не вызволим его, то потеряем ценный экземпляр.

– Ясно, – мантикора неторопливо цедит чай. – Агнес, убей его. Убей и брось тело в каналы. Он прибудет к нам.

У Агнес чешутся руки – так бы и отхлестала себя по щекам! Что-то ты, шпионка, туго соображаешь! Она столько думала о Себастьяне как о личности, что совсем упустила из вида мысль о том что он – ценный ресурс. Да, Себастьян украл из Оссуария несколько костей, но всему есть предел. Сколько еще чудесных образцов он сможет стащить из цитадели Владыки и не попасться? Ценность Себастьяна не в этом. Он работает с костями, обрабатывает их, извлекает из сырья могущественную силу. Часть ремесла остеомага – поглощение магии.