* * *

Пити они застали в Индиане, у Дьявольской мельницы. Он все утро стоял за спиной мельника, а местные фермеры вносили мешки с пшеницей. Для людей он был невидим. Пити был в фартуке со множеством карманов, таком же, как у мельника, серой кепке, такой же, как у мельника, и даже с рыжими усами, как у мельника. По каждому посетителю Пити давал совет, хотя мельник и сам догадался бы, что к чему. Когда подходил зажиточный крестьянин, Пити шептал:

– Этот может заплатить и дороже – от него не убудет. Заставь его раскошелиться, мельник, ну же!

Для посетителя среднего достатка совет был таким:

– А этот – явный честолюбец, стремящийся пустить пыль соседям в глаза. Значит, пусть выкладывает денежки. Не робей, мельник, давай же, заставь его потрясти мошною!

Когда подошла полуголодная вдова-издольщица с тремя плачущими ребятишками, цепляющимися за ее тощие ноги, Пити сказал:

– Вряд ли они переживут зиму с таким худым запасом. Все равно что выбросить. Бери с нее больше, мельник, бери больше.

– Миссис Прентис, вы мне ничего не должны, – сказал мельник. – Вот вам пять долларов. Будете в городе, купите себе снеди, и благослови вас Господь.

– Нет, как вам это нравится? – фыркнул Пити, когда семейство радостно заковыляло к выходу.

Мельника просто распирало от гордости и удовольствия.

– Ну, вот вам признак первосортного лжеца. Перлин сказала, что она выставит меня благодетелем, и черт бы меня побрал, если это не сбывается.

– Что там такое? – спросил мельник, ни к кому не обращаясь.

Далеко на дороге над убранным кукурузным полем висело громадное, в три этажа, облако пыли. Оно быстро приближалось. Облако вздымали два всадника – и один из них с тонкими, по-детски растопыренными ножками.

– Ай да Перлин, а ты, оказывается, не промах!

Пити снял фартук, кепку и усы, зашвырнул их в угол и захрустел костяшками пальцев, спускаясь во двор. Про себя он бормотал не заклинания, а клятвы: что он собирался сделать, как часто и кому. Но клятвы похожи на заклинания. Пити знал: это молитвы, обращенные к самому себе, а действуют они, если как следует постараться, не хуже заклинаний. Продолжая разговаривать с самим собой, Пити побежал навстречу приближавшемуся дьяволу.

– Защищайся, сукин сын! – закричал дьявол, большой поклонник Джона Уэйна, и пришпорил Святится-имя-Твое, намереваясь втоптать Пити в пыль и ускакать прочь.[35]

Видя, что дьявол не шутит, Пити не бросился наутек, не убежал с дороги.

Вместо этого он помчался быстрее, невероятно быстро, и перепрыгнул, как огромный кузнечик, прямо через дьявола вместе с его лошадью.