Провидческий дар – более незаметная разновидность той же магии и присутствует в немногих. Она необходима для выживания магических Домов, но, несмотря на это, далеко не в таком почете. Провидцу никогда не стать мансой своего Дома.

Но даже он при всей скромности своего дарования способен загасить пламя свечи. Даже он вытянет из астрального мира нить ледяного огня и скатает ее в шар, чтобы освещать путь. Кстати, хорошая мысль. Впрочем, комнату, выход из которой заслонила собою жрица, и так уже освещает холодный белый свет. Ни Энвелл, ни Бэла не овладели магией настолько, чтобы создать ледяной огонь. Может, его зажгла Сирена? Что, если она умела это делать и раньше, просто скрывала? Каким бы неприятным человеком ни был Биленус Сиссе, часть его отравленных зерен упала на благодатную почву. После рассказа бывшего мужа Сирена кажется скрытной, расчетливой лицемеркой, которая, прикрываясь красивым личиком, обводит вокруг пальца наивных мужчин.

В комнате первым делом бросается в глаза скромность убранства: простой деревянный стол, две скамьи и шкаф для посуды, где стоит кувшин и кривобокие чашки. Такие гончары обычно отдают за бесценок, потому что это работа подмастерьев. За столом подле престарелой жрицы, кутаясь от холода в шаль, сидит Кэнкоу, напротив – изможденного вида женщина.

На коленях женщины зябнет малыш лет двух. Судя по белизне кожи, в незнакомке течет кельтская кровь. Лицо ее отмечено ранними морщинами, но первым делом притягивает взгляд ожог на правой щеке. Вероятно, она когда-то была красива, но теперь Титус прикладывает усилия, чтобы не поморщиться при виде уродливого шрама, да и то лишь благодаря матери, учившей не смущать таких людей гримасами.

За спиной женщины стоит пара близнецов, похожих как две капли воды. Обоим лет по тринадцать – возраст, когда обычно пробуждается магический дар. Провидцы способны отследить магические нити, что идут от человека к человеку. Как ни удивительно, шар ледяного огня привязан сразу к обоим парням, будто бы они вместе догадались, как его создать. И создали тоже вместе.

К стене, сложив руки на груди, привалился угрюмый юнец в ветхом камзоле, явно тесном в плечах. Парень похож на близнецов, такой же смуглый, черноволосый и курчавый. Посмотришь на мальчиков такого возраста и невольно вспомнишь о сыне, только тот никогда не хмурился, это было ему не свойственно.

Увидев в дверях Титуса, Кэнкоу встала. Изможденная женщина – тоже. Даже угрюмый юнец выпрямился, оттолкнувшись от стены. Осталась сидеть одна жрица, воспользовавшись привилегиями своего возраста. Ее дрожащая от старости рука сжимала трость.