– Ну вот. – Он вытащил из нагрудного кармана на удивление не окровавленный платок и вытер мне глаза.

– Пожалуйста, просто отпусти его, – заскулила я. У меня стучали зубы. Ре́лем прижал меня к груди. Моя щека ощутила влажный и холодный окровавленный шелк, но я не отступила. Он провел рукой в перчатке по моим волосам.

Несмотря ни на что, я позволила ему прижать меня к себе. Он прижался подбородком к моей макушке и прошептал:

– Елена. Дорогая, у меня есть она.

Я задрожала от этих слов. И, несмотря на весь ужас этого момента, я почувствовала себя в безопасности. Закрыв глаза, я представила, как все должно было быть: мы дома, в Девоне, я сижу у него на коленях, и он обнимает меня, когда я плачу. Предполагается, что отцы должны сдерживать твои кошмары… Я позволила ему обернуть себя в кокон его защиты, слушала, как он шепчет имя моей матери, и плакала. Он меня успокаивал, говорил «тсс», гладил по волосам.

– Ну вот. Прости, дорогая, – пробормотал он, отстраняясь и касаясь моей щеки. Его единственный глаз блестел от непролитых слез. Там была искра доброты, о которой я молилась. Любовь показала в нем человека. Я задрожала от этого зрелища. – Ты сможешь меня простить?

– Если ты простишь меня.

Крошечный кинжал, тот, что я забрала из дома Ральфа Стрэнджвейса, выскользнуть из ножен на запястье и скользнуть мне в ладонь.

Моего отца нельзя было побороть силой оружия. Его доброта и его любовь были моим единственным оружием.

Я погрузила лезвие глубоко ему в сердце.

34

34

Ре́лем повалился на пол, и я вместе с ним. Я схватила его за шею, ощущая биение пульса и подергивание мускулов. Своим единственным глазом он смотрел на меня так, будто пытался понять. Кровь била струей. С трудом нащупав рукоятку и вытащив кинжал, я собиралась еще раз повторить удар, но… не смогла.

Я ударила своего отца ножом в сердце…

Кинжал выскользнул у меня из рук, мои пальцы онемели, чтобы удержать его. Не важно, сколько звериного я увидела в этом существе, но я видела и человека тоже.

Ре́лем зарычал, и этот звук потряс собор до основания. На меня наползла тень. Нет, не тень – Рук. Рук отбросил меня от своего хозяина и распластал на полу, его колени впились мне в бока. Держа когтистую руку у меня на горле, он обнажил жуткого вида клыки. И эти клыки вонзились мне в плечо.

Боль разорвала мускулы в клочья. Тьма полилась на меня со всех сторон. Может быть, я кричала, но мои крики не были слышны. В воздух надо мной начала прорываться пустота. Если я в нее посмотрю, я забуду, как меня зовут, забуду свое прошлое, друзей, все…