Он не остановился, даже когда спустилась ночь: пока есть след, девчонка обречена. Рано или поздно ей придется снизить скорость или остановиться, и тогда он настигнет ее. И на этот раз не промахнется.

Поглощенный этими мыслями, Торврен не заметил огромного хищника, осмелившегося подобраться значительно ближе остальных. Зверь напал, и только тогда демон очнулся. Прежде чем тот успел пошевелиться, огромные челюсти сомкнулись на запястье и резким рывком выдернули истукана из грязи — бритвы зубов заскребли по каменной коже. Пылающие глаза Торврена посмотрели в огромные черные зрачки чешуйчатого существа — чудовище изучало чудовище. Болотный ящер ударил противника огромным хвостом.

Демон болтался, словно кукла в собачьей пасти. Существо превосходило его массой раз в пять, и обычный д'варф был бы уже мертв, однако Торврен был не так прост: захлебнуться он не мог, а каменная броня надежно защищала от укусов. Пока когтистые передние лапы искали на его теле слабое место, Торврен выжидал: как и большинство хладнокровных хищников, этот зверь брал внезапностью нападения, но не привык к длительным схваткам. Пусть вымотается.

Д'варф не ошибся — через некоторое время атаки заметно ослабели, но исход решила не усталость, а яд, выделяемый кожей кровавого охотника. Почуяв отраву, ящер пытался бросить жертву, но теперь Торврен вцепился в противника. Он обхватил огромную морду так, что зверь не мог его скинуть.

Вскоре чудовище, так и не разжав страшных челюстей, всплыло на поверхность. Высвободившись и отпихнув труп, возле берега д'варф заметил логово существа — в гнезде, словно крупные пятнистые камни, лежали яйца.

Вот почему чудовище решилось напасть, в то время как другие не осмеливались даже приблизиться — самку погубила забота о потомстве. Торврен толкнул мертвую тушу. Безмозглая ящерица.

Он вновь двинулся вперед. За время схватки запах ведьмы совсем ослабел, и демон беззвучно осыпал проклятиями животное и его материнский инстинкт. Как ужасно, когда ты, ведомый неподконтрольными тебе силами, становишься марионеткой примитивных позывов.

Кровавый охотник вновь поднялся на поверхность и втянул воздух.

Ближе к рассвету самец крок'ана ткнулся носом в мертвую подругу, а затем осмотрел гнездо. Оно уцелело, но без матери детеныши не выживут — потомство погибло, как если бы яйца растоптали. Он поднял нос к небу и взвыл от боли и ярости, и от этого пронзительного рева болота смолкли на несколько лиг вокруг.

Ящер вернулся к подруге и в последний раз обвил ее хвостом. Крок'ан, втрое превосходивший самку размерами, нежно прижал ее к себе и лежал так до тех пор, пока жажда мести не толкнула его вперед.