– Вам не обязательно проявлять мастерство в этом деле, – продолжал распоряжаться Хеннесси, – просто помогайте. Все крайне просто. Упритесь баграми в ил. Когда я кричу, все толкают. Чтобы сняться с мели, многого не потребуется. Как только окажемся на плаву, вытаскивайте багры на палубу, только не вышибите друг другу мозги. Дальше за дело возьмется команда. Все готовы?
Тимара отыскала себе место рядом со Скелли.
Багорщица улыбнулась ей:
– Не переживай, сестренка. Это будет просто. А там сможешь вернуться к котелкам на камбуз.
– О, только об этом и мечтаю, – заверила ее Тимара, усмехнувшись в ответ.
Она поглядела на руки Скелли, скопировала ее хватку и позу. Та одобрительно кивнула.
– Толкаем! – прокричал Хеннесси, и все уперли багры в дно.
В ответ на их усилия баркас покачнулся, сдвинулся, снова покачнулся.
А затем «Смоляной» еще глубже увяз в иле.
Долгий день тянулся очень уж медленно.
Команда и хранители налегали на багры. Они толкали, баркас чуть сдвигался, а затем снова зарывался в дно. Еще долго после того, как Лефтрину стало ясно, что Смоляной противится всем попыткам снять его с мели, он упрямо заставлял людей работать. Сперва его отозвал в сторонку Хеннесси, затем к нему подошли Сварг с Беллин. Скелли угадала настроение дяди и не стала к нему приставать. На все вопросы Лефтрин отвечал кратко. Да, он видит, что баркас намеренно зарывается в дно. Да, он понимает, что это не случайность. Нет, он не хочет оставить попытки. И нет, он понятия не имеет, что так расстроило корабль.
Насколько было известно Лефтрину, за всю историю их семьи Смоляной ни разу не шел наперекор воле капитана. И он никак не мог поверить, что это происходит.
– Корабль, что тебя тревожит? – бормотал он вполголоса, стиснув планширь.
Но вокруг было слишком много суеты. Сбившиеся в кучку, болтающие хранители, встревоженная команда и собственное расстройство капитана мешали ему понять корабль. Смоляной поочередно давал почувствовать свое смятение, когда они пытались стронуть его с места, и решимость, когда сам зарывался еще глубже.
И не единожды за этот день Лефтрин молча клал руки на планширь и пытался выяснить, что же беспокоит его корабль. Но вопрос, что же не так, вызывал у корабля лишь смутный отклик, что «это не так».
– Да что значит – не так? – в итоге, не выдержав, заорал капитан вслух.
Все обернулись к нему. Скелли потрясенно раскрыла рот. Единственный ответ, какого он добился от корабля, не имел ни малейшего смысла.