Обедала я в его кабинете, кроме двух раз, когда адмирал был на совещании. Поэтому волей-неволей за этот месяц мне пришлось смириться с тем, что куратор практически постоянно находился рядом. И не только в военном ведомстве. Пару раз я встречала его в городе, когда в перерыве между делами продолжала искать квартиру. В театре, куда мы решили пойти с Кирой. Ася, как всегда, отказалась: она не была любительницей подобных мероприятий. Еще в торговом центре, в парке. В общем, в эту увольнительную я побила все рекорды по случайным встречам. И, конечно, мы постоянно общались в военном ведомстве.

За эти дни я так к нему привыкла, что перестала замирать и таращиться на него, когда он улыбался. Перестала шарахаться, если он подходил близко, перестала чувствовать себя неуютно в его присутствии и начала потихоньку расслабляться.

Меня уже не нервировало то, что он периодически задумчиво разглядывал меня. Притом по нему совершенно невозможно было понять, что он в этот момент думает. Были ли мысли его обо мне или о группе, или просто взгляд остановился случайно.

Но вот настал день, когда все дела, касающиеся группы, были переделаны, бумаги оформлены и всеми подписаны, а мои одногруппники являлись самыми талантливыми людьми космоса. И только я с облегчением вздохнула, как поняла, что от моей увольнительной осталось три дня. Отдохнула, называется!

Сегодня Ремарк в последний раз подвез меня до дома и, сухо попрощавшись, уехал.

А я, тяжело вздохнув и посмотрев ему вслед, пошла домой спать. Завтра нужно подумать, как нормально погулять в оставшееся время.

Из увольнительной мы в этот раз вернулись днем и втроем разместились в гостиной нашего с Кирой бокса.

Нужно было обменяться впечатлениями от отдыха и подбодрить Крофта. После очередного расставания с Женей он выглядел совсем разбитым.

– Джим, это последний год. Ну потерпи еще немного, – уговаривала я друга, пока Кира готовила кофе.

– А если мне не разрешат свободное посещение? – спросил Крофт совершенно затравленным голосом.

Я смотрела на своего друга, и во мне начало просыпаться беспокойство. Придется ли мне разговаривать о нем с Ремарком?

Присев рядом с Джимом на диван, я, поглаживая его по руке, говорила:

– А ты старайся, чтобы твоя успеваемость была на уровне. Отношения зарегистрируете – тоже преимущество. И я за тебя попрошу куратора.

Уж не знаю почему, но после последнего аргумента друг полностью успокоился, а тут и кофе подоспел.

Выпив чашечку напитка и совсем отойдя от переживаний, Крофт начал расспрашивать меня о том, чем я занималась в увольнительной. По мере моего рассказа он кивал, но удивления не показывал. Проявил любопытство только к тому, что я выбила для него.