— Угощайся. — Зорька подошла к прилавку и взяла с полки кренделек, смачно куснув его, отхватив сразу большой кусок.

Продавщица сделала широкий жест рукой — бери что хочешь. Маша замотала головой.

— У меня нет ваших местных денег.

— Ешь — все оплачено. — Зорька хмыкнула. — Вроде бы так.

Маша взяла маленькую булочку, которая была размерами с огромный каравай хлеба, отломила кусочек, сунула под маску и принялась тщательно жевать. Вопреки ее представлениям, выпечка была воздушной и душистой, вкуса дрожжей или сырого теста вообще не наблюдалось, а вот какие-то пряности там несомненно были и именно они придавали булочке удивительный вкус. Маша отщипнула еще и принялась тщательно жевать, чтобы не обидеть хозяев — а ну как оторвут голову, хотя она еще была не голодная — похлебка выдалась очень сытная.

— Совсем мало ест. — Проговорил чужой голос. — Худая и заморенная.

В проеме двери стояла мама Молчуна и сокрушающее качала головой. Маша вопросительно посмотрела на Зорьку — еще не прожевала, а вопрос уже крутился на языке.

— С родственниками можно. — Ответила та. — Мы с ними на одной волне.

— Если ты про язык, то его очень легко интуитивно понять. — Майя опустила уголки губ, улыбнувшись. — Никакого чтения мыслей не нужно. Это тебе Зорька приврала.

— Мама! — воскликнула она.

Вот так дела, это и ее мама! А как же тогда… совсем ничего не понимаю, неужели здесь в ходу инцест?!

— Что еще она тебе наплела? — спросила Майя. — Извини, что не обращаюсь по имени — просто не знаю, но у тебя все мысли на лице написаны.

— Меня зовут Маша, Мария Иванова. — Представилась девушка. — И… просто я… это будет бестактно и возможно, я нарушаю ваши табу, но Молчун правда ваш сын?

— Молчун мне РОДНОЙ сын. — Майя выделила это слово. — Зорька — названная дочь. Но я поняла, что ты хотела спросить. — Мама уставилась на орчанку. — Просто кое-кто не хочет делиться. И никогда не хотел. И всех особей женского пола воспринимает как соперниц. Я так это понимаю?

— Мама!

— И ты подумала, что эта девочка чужой расы может, только теоретически, отбить у тебя Молчуна, который и так привязан к тебе обрядом? Не слишком ли ты перегибаешь палку?

Маша в этих семейных разборках почувствовала себя не просто чужой, а захотелось моментально испариться. Орки словно не воспринимали ее как постороннего — обсуждали при ней свои разногласия. Им повезло, что хлопнула входная дверь и на пороге появился Молчун.

— Что за шум, а драки нет? — спросил он. — Здрасьте, я разведчик, есть чего пожрать?

— Ты же в лесу ел? — было заметно, что Зорька перевела дух, но мать Молчуна до сих пор выразительно смотрела на нее.