И вот я макаю её лицом в дерьмо. Возвращаю с небес. Показываю реальность, от которой она устала.

— Я думала ты другой…, - пробормотала она, сжимая нож, — Думала… ты как папа. Как Теодор…

— Хватит ныть, тупая беспомощная кукла!

Она подняла глаза, а я заметил, как на девичьей груди снова появились трещины и печать.

— Я поливаю тебя дерьмом! Тебя, Софию Элерс! Будешь терпеть?! Будешь продолжать жрать это дерьмо?! — я принял боевую стойку, — Сражайся, идиотка! Один порез меня не убьёт! Докажи, что ты хоть шаг сделать способна, никчёмный кусок мяса! Сражайся!

Я срываюсь в атаку и уклоняюсь от неумелого замаха, нацеленного в грудь.

Ого! Сильно разозлилась! Как же Софию задевает тема её неполноценности и ущербности!

Отлично, ха-ха!

Я перехватываю её руку и бью кулаком в плечо.

— Ай! — вскрикивает она.

— Я же слабо ударил! Ты настолько неженка?

Девушка сжимает нож и с яростью смотрит мне в глаза. Но не идёт. Боится.

— Ой-ой, какие злые. Что сделаешь, ладошками пошлёпаешь? — хмыкнул я, — Сдавайся. Не твоё это, быть магом. Природа одарила тебя фигурой и мордашкой — на большее ты и не годи…

— ДА ПОШЁЛ ТЫ! …

Она прокрутила нож в обратный хват и резким выпадом попыталась рубануть меня по плечу.

«Хо-о-о?»

Я, естественно, его отбил — слишком очевидный и нелепый. Но он был лучше. Намного лучше.

Трещины на её груди стали ярче. Заметней. Как и печать — она словно нагрелась.