– Угу, – Тайре все еще казалось, что когда закончится «Тройное шоколадное удовольствие», она зацепится за деревянный стол и просидит тут до самого закрытия. И пусть ее обзовут обжорой, пусть обвинят в грехе чревоугодия, но разок, только разок! Вот бы хватило места в желудке попробовать все и сразу…

– Знаешь, твоя история оказалась куда сложнее и запутаннее, чем я могла предполагать. Местами она даже темная и страшная…

– Знаю.

– …но некоторые моменты в ней меня особенно сильно заинтересовали.

– Какие?

– Твои книги.

В эту секунду Тайра впервые оторвалась от созерцания шоколадного шарика и печально вздохнула.

– Да уж, – застывшая в глазах печаль, – книги. Чего теперь…

Бернарда же смотрела куда-то в окно, и на лице ее застыло деловитое, отражающее напряженный мыслительный процесс и частично загадочное выражение.

– Слушай!

– Что?

– А ты умеешь рисовать?

– Чуть-чуть. А что?

– Тогда давай вот так…

Взмах руки, вежливая просьба и еще одна запитая кофе минута привели к появлению на их столе чистого белого листа бумаги и карандаша.

– Рисуй!

– Что рисуй?

– Рисуй мне комнату Кима.

– Ты что, серьезно?

– Конечно, только рисуй в деталях. Кропотливо, тщательно, по возможности очень точно. Было в этой комнате что-то, что отличало ее от других?