– Аж коробит от таких рассуждений, – поморщился Майер. – Хотя, по всей вероятности, ты прав…

– Естественно, прав, – пожал плечами Дорнер. – В Анклаве есть люди, которые даже своих соотечественников готовы использовать подобным образом, а уж чужаков бы выжимали на полную катушку – бизнес и ничего более. Знаешь, Арни, как бы это абсурдно ни звучало, но я считаю, что общего у нас с чужаками куда больше, чем отличий.

– Это-то меня и беспокоит.

– Меня тоже, – кивнул командор. – Уж лучше бы это была какая-нибудь форма жизни, с которой было бы сложно установить тесный контакт, чтобы у некоторых деятелей не возникал соблазн воспользоваться им в своих целях. Хотя, судя по твоим словам, именно это уже происходит.

Повинуясь прикосновению его руки, сфера комбайна разделилась на две части, открывая взору стоящую внутри красную кружку с дымящимся чаем.

– Черт, как представлю, что кружка и то, что в ней налито, сделаны из одного… бр-р-р! – Арнольд передернул плечами.

– Все в нашем мире состоит из одного и того же, – с философским спокойствием заметил Майер. – К тому же молекулярная сборка воспроизводит любой продукт с абсолютной точностью, практически до атома.

– Ага, только вот почему-то вкус у него не тот, – буркнул комиссар. – После твоего кофе у меня до сих пор в горле какой-то химический привкус.

– Брось, Арни, это все у тебя здесь, – Дорнер постучал указательным пальцем по лбу. – Самовнушение, не более.

– Возможно. Но я предпочитаю все натуральное. В нем чувствуется людской труд…

– Ретроград ты, Арни, – Марк вернулся за стол и, опустившись в кресло, отхлебнул из кружки. – В этот чай тоже вложен труд людей: кто-то разработал эту модель пищекомба, кто-то приготовил чай, с которого потом сняли «м-шаблон», в конце концов, кто-то же растил этот чай. Ведь насколько я помню, копии снимают только с натуральных продуктов, а не с их дублей.

– Зато когда ты завариваешь чай сам, он всегда получается чуточку другой, – возразил Майер. – А тут обезличенный стандарт – каждый раз одно и то же.

– Вот я и говорю – ретроград, да еще и гурман к тому же.

– Ладно, пойду я, – сказал Арнольд, бросив взгляд на экран запястника, и поднялся из кресла. – Засиделся у тебя что-то.

– А ведь скорее всего даже половины новостей не рассказал.

– Меньше знаешь – крепче спишь, да и для здоровья полезнее, – улыбнулся комиссар. – А ты нам нужен здоровый. Тебе еще подрастающую смену воспитывать. – Его взгляд неожиданно стал серьезным, а в глазах сверкнул стальной блеск. – И еще, на всякий случай, будь осторожен, дружище.