По задумке выходило так. Мужчины заходят, звучит музыка, мерцает подсветка. Администратор Серафима провожает их к барной стойке, наливает коктейли. Сима обработала имеющиеся у нее записи, и на подиуме на разогреве будут крутиться голограммы. У нас была разработана небольшая программа, а потом голос из ниоткуда объявляет звезду шоу – Великолепную Инессу, меня то есть. Ну и шоу начинается.
Наконец пришел вечер… а мои мужики – нет. Устав ждать, я позвала Симу, и она явилась, виновато опустив голову.
– Инусь, они не придут, – сказала Серафима.
– Почему? – опешила я. – Обиделись?
– Вот, – и передо мной развернулся экран.
Знаете, что я почувствовала? Осознание. ВСЕ МУЖИКИ ОДИНАКОВЫЕ!!! Да-да, именно метровыми буквами! Они бухали! Пошло бухали с медиками в каюте командира. Может, у них не было водки, соленых огурцов и прочих атрибутов обычной пьянки, но спутать мирные переговоры и обычное бухалово было невозможно. Пьяными в дым были все. Главный эскулап навалился на Диму:
– Ты знаешь, как я тебя уважаю? Вот так я тебя уважаю, – перед носом легара сжался пудовый кулак, и медик душевно потряс им. – Мужик… Ты настоящий мужик, Дмирт. – Снова потряс кулаком и кивнул: – Уважаю.
– А как я-то тебя уважаю, – рванул на груди комбез Дима. – Ты же не человек – человечище!
Рома мерился силой на руках еще с каким-то белым. Вокруг них голосили собутыльники, и про меня, похоже, вообще никто не вспоминал. Я думала, у меня зубы раскрошатся, так отчаянно я ими скрипела от злости. Такой дурой себя сейчас чувствовала. Стриптиз, камин, шкуры, тьфу! Алкашины…
– Выпьем, – главный эскулап поднял свой стакан. – Хочу выпить за тебя, Дмирт.
– Выпьем, – кивнул Дима. – За Инну!
– Да мы за нее весь вечер пьем, – возмутился кто-то.
– Что? – Рома свирепо сверкнул глазами. – Ты имеешь что-то против Инны?
– Я? – Медик помотал головой. – Святая женщина.
Мои мужики расслабились, и за Инну выпили все кому не лень.
– А ты знаешь, какие у нее глаза? – Ардэн подпер щеку кулаком. – Как звезды.
– За глаза Инны, – тут же отозвался главный эскулап.
– Такая хрупкая, такая нежная, – вздыхал на другом конце стола кривой, как бумеранг, Рома.
– Паразиты, – усмехнулась я. – Сима, меняем программу.