Хирка просунула палец в узел у лодыжки и нашла слабое место. Она потянула и почувствовала, как верёвка ослабла. Девушка стала сдирать путы, пока не освободилась полностью. Потом Хирка приоткрыла крышку и высунула руку во мрак. Ковры. На крышке сундука лежали ковры. Она потянула их и услышала, как те свалились на пол. Больше ничего не произошло. Повозка ехала, как и раньше. Значит, здесь, внутри, больше никого нет. Это облегчало дело. Наконец хоть что-то пошло так, как хочет она. Хирка выбралась из сундука и стала пробираться вперёд. Темно, хоть глаз выколи. Ночь. Она уже давно не видела проблесков света через щели в сундуке. Значит, они уже выехали за городские стены. Скорее всего.

В повозке было много ковров. Несколько масляных ламп без горючего. Несколько таких же сундуков, как тот, в котором была заключена она. Повозка купца. Но здесь не было ничего, что помогло бы ей бежать. Кроме деревянного ножа. Снова у неё в голове мелькнуло воспоминание о насильнике. Его конвульсии на полу в тюремной шахте. Самое ужасное в том, что его судьба стала бы ещё более плачевной, если бы ему удалось взять её силой. Взять гниль.

Это его ошибка. Не твоя.

Хирка прислонила ухо к короткой стороне стены и прислушалась. Минимум две лошади впереди и столько же сзади. Может, больше. Проблема. Но она слышала вой ветра в ветвях деревьев. Карканье воронов. Запах эльфийских поцелуев и мха. Лес. Здесь у неё по крайней мере есть шанс сбежать. Возможно, ей удастся выбраться на крышу повозки и оттуда…

Ход её мыслей прервали два тяжёлых удара о землю. Лошади заржали. Повозку тряхнуло, она остановилась. Хирку швырнуло на стену, но она удержалась на ногах. Кто-то закричал. Что случилось? Ей надо выяснить, что случилось! Девушка принялась обшаривать доски в поисках щели. Кто-то снаружи заорал:

— КОЛКАГГИ!

Это было истеричное предупреждение, как будто кричащий не верил собственным глазам. Снаружи поднялась паника. Хирка похолодела. Они здесь. Наконец они нашли её. Чёрные тени. Её руки затряслись и стали тяжёлыми и неподъёмными. Пленница нашарила засов, но пальцы отказывались слушаться. Она ударила ногой. Щеколда поддалась, и откидной борт повозки вылетел наружу, упал на землю и остался там, служа как пандус.

Хирка увидела очертания лежавшего на земле имлинга. Она сбежала по качающемуся пандусу и ощутила приступ тошноты, когда увидела, что под ним распростётся ещё один всадник. Но она не остановилась. Хирка помчалась прочь от повозки, прочь от криков — хотя криков больше не было, слышались только звуки уносящихся во весь опор коней.