Третьим солдатом был Веник – он был поваром, а значит – знатоком, что можно есть в Лесу, а чего нельзя. Спокойный, рассудительный, склонный к анализу всего и вся, он, как ни странно, был фанатично верующим, то есть, верил в то, что никак не поддается анализу.

– Как так, – удивленно спрашивал его Альфонсо, – я думал, что молнии- это Агафенон бьется с Сарамоном, но я тогда знать не знал про электрический ток. Я думал радуга – это у Агафенона хорошее настроение, я знать не знал, что такое дисперсия воды. (Дисперсия, правильно, да?) Я думал на облаках живут ангелы, а оказалось это спрессованная давлением вода, что за облаками живут боги, а на самом деле там пустота космоса. Я столько раз ошибался, что мне невольно приходит на ум мысль: а не ошибаюсь ли я опять всякий раз, как что-то предполагаю? А ты, зная историю человечества, когда жизнь столько раз совала нас носом, как котят в дерьмо, в наши ошибки, все равно слепо веришь, не допуская даже мысли, что ошибаешься?

– А потому что так спокойнее, – это ответил за Веника Черный – четвертый разведчик. Не нужно думать, рассуждать, бояться смерти, верь – и все, бородатый дядька за тобой приглядывает, а если сам не может – ангела хранителя подошлет – тому же больше в жизни делать нечего, как твою нереально важную персону охранять.

Черный был зол, резок, не разбирал дорог в поведении и не чувствовал эмоции собеседника. Но он был таким не всегда, а половину своего бодрствования, вторую половину которой он был грустно – веселым, блаженно улыбался, всем старался угодить и любил тишину, рожденную в одиночестве.

– Заткнись, Черный! – крикнул Веник, – уважай чужую веру, а если не согласен – то молчи!

– В моей эпохе отправляют на костер только за то, что был в Лесу, потому что он считается пристанищем черных сил. А ещё мы думали, что солнце – это карета Агафенона горит святым пламенем, и, как оказалось, все ошибались,– сказал Альфонсо.

– Потому что вы дикари средневековые – хмыкнул Вальтер, – темные, невежественные. Ничего, мы там освоимся, принесем вам наши знания…

– И ничего не изменится, – сказал Музыкант, до этого в споре не участвовавший, но внимательно его слушавший, поскольку он пытался решить- полезны такие разговоры для задания, или нет, и неожиданно сам увлекся темой.

–Тысячи лет развития цивилизации развили технологии, но не поменяли, в корне, принципа человеческого мышления. Как люди заполняли пробелы в знаниях ничем не доказанные домыслами, так и будут заполнять ещё тысячи лет.

– Религия жила, живет и будет жить потому, что есть фанатики, готовые умереть за веру, но нет атеистов, готовых умереть за неверие, – сказал Черный. Альфонсо не понял, при чем здесь аисты и не ответил, разговор умер в надрывном рычании мотора автомобиля, и больше религиозных тем не поднималось. Ведь были темы поинтереснее.