Магнус был поражен. Внезапная боль может произвести на человека такое же впечатление; она захватывает врасплох, терзает, душит, сметает все на своем пути, уничтожает вселенную. Но то, что сейчас чувствовал Магнус, вовсе не было болью.
Это было подобно взрыву. Множество разных эмоций одновременно обрушилось на него: страх за Алека, и нежность, и облегчение, и болезненная, отчаянная радость.
Воинственные сектанты набрасывались на Алека, а он без видимых усилий расшвыривал их. Однако на месте каждого отброшенного прочь человека тут же возникали трое других. Они мешали Алеку двигаться вперед, но не могли его остановить; его не могли остановить ни люди, ни демоны – ползающие или летающие. Кроме того, Сумеречный охотник пришел не один: слева от него шагала какая-то светловолосая девушка, справа – другая, с темными волосами. Девушки отгоняли людей прочь, угрожая им ангельскими клинками; воспользовавшись передышкой, Алек осы́пал стрелами крылатого черного демона, ударил какого-то человека луком, сбил его с ног.
Магнуса околдовало это зрелище: могучие плечи, развевающиеся волнистые волосы, синие глаза. Магнусу всегда нравился именно этот оттенок синего – такой цвет имеет вечернее небо в последний миг перед наступлением ночи, когда его освещают последние лучи заходящего солнца.
Магнус подошел к мерцающей линии пентаграммы. В душе у него зарождалось какое-то радостное чувство, вместе с любовью и надеждой набирало силу нечто яркое, волшебное. Он чувствовал, что магические способности возвращаются к нему; еще несколько минут – и он станет прежним Магнусом.
Он протянул руку к Алеку, и пальцы его проникли сквозь мерцающую завесу, как будто волшебная стена была всего лишь потоком воды. Однако, когда чародей попытался шагнуть к Алеку, он врезался в эту невидимую преграду, словно в каменную стену.
Да, он сумел просунуть кисть руки за пределы пентаграммы, но сейчас это не могло принести ему большой пользы.
– Рано радуешься! – проревела Шинь Юнь за спиной Магнуса. – Мой отец уже идет сюда! Он поразит тебя, неверный, которому следовало быть самым истовым верующим, уничтожит фальшивого пророка, мерзких нефилимов. Всех вас! Он возьмет меня к себе, и я буду сидеть на троне рядом с ним – там мое настоящее место!
Магнус резко развернулся, и радость его мгновенно сменилась тошнотворным страхом.
Каменные скамьи и ступени амфитеатра, окружавшие арену, утратили свой прежний цвет. С верхнего уровня вниз устремилась какая-то магическая «волна»; камень выцвел, стал белым, а потом словно «размазался» в воздухе и образовал мерцающую колонну, которая сливалась со столбом дыма, поднимавшимся к небу с места проведения ритуала. В толще этой новой белой колонны кружился вихрь крошечных темных точек. Внутри света танцевали пряди черного дыма. Магнус услышал леденящий кровь гул, хор зловещих голосов, шепот, доносившийся из иного мира.