«Ее сиянье факелы затмило[45]. Подобно солнцу…»

Но прежде чем Ги успел закончить свою поэтическую мысль, изнутри Тауэра донеслись шаги по булыжной мостовой, а за ними и приглушенный голос:

– Гиффорд!

Голос принадлежал Эдуарду. Ги прильнул к воротам и во мраке едва различил два силуэта мчавшихся ему навстречу людей. Но не успели они достичь точки, находившейся от него на расстоянии броска камня, как два других человека, явно гвардейцы, перехватили их.

– Джейн! – громким шепотом позвал Гиффорд.

Когда его глаза немного привыкли к темноте, расстилавшейся перед ним по ту сторону решетки, он увидел, как Эдуард поднял… кочергу? А Джейн замахнулась… сковородой?

В чью светлую голову пришла мысль воспользоваться подобными предметами? Не иначе как в голову Джейн. Это похоже на ее представления об оружии.

Однако на сковороду никто внимания не обратил. Как даме, Джейн было позволено отойти на задний план. Она отступила вплотную к стене, и никто больше почти и не смотрел в ее сторону. Девушка, как считалось, угрозы не представляла.

«Ну и отлично», – подумал Ги, хотя краем сознания и пожалел о том, что его она, кажется, даже не заметила.

Гвардейцы выхватили мечи и двинулись на короля.

– Джентльмены, – спокойно сказал Эдуард, – оружие в ножны! Я Эдуард Шестой, Божией милостью король Англии, Франции и Ирландии. Первый после Бога и ваш законный повелитель.

– Король Эдуард умер, – ответил один из стражников. – И кстати, насколько мне известно, у французов имеется свой собственный король.

– Я не умер, – возразил Эдуард. – Подлые бесчестные злодеи заставили вас поверить в мою смерть. Но смею вас заверить, слухи о ней сильно преувеличены. Вот я стою перед вами, живой и невредимый.

Гвардейцы обменялись взглядами.

– Это правда, – подал из-за ворот голос Ги. – Он – наш законный монарх. Я был с ним во Франции, где мы собирали войска. Я сражался бок о бок с ним против Рилского большого белого медведя. Да здравствует король Эдуард!

Тот солдат, что стоял справа, начал было опускать меч, но тот, что был слева, его остановил: