– Не стоит, дорогая. Лучше прибереги ее для более серьезных противников.

Жена недовольно хмыкнула, но осталась на месте.

– И последнее, что мне хотелось бы вам сообщить… – Ги вдруг взмахнул лезвием меча перед самым отцовским носом, – с тех пор как мы расстались, я посвящал каждый божий день усердным упражнениям по бою на мечах. Я нарезáл толстые свечи словно сыр, протыкал насквозь соломенные чучела и тренировался, сражаясь с лучшими мастерами Франции. Может, учителя фехтования я и не одолею, но легко справлюсь со старым, грузным, малодушным, двуличным, ничтожным, отвратительным подобием человека. – Произнося это, он придвигал клинок все ближе к отцовскому камзолу, пока не коснулся его. – Бросайте оружие!

Поняв, что подкрепления сейчас ждать неоткуда, лорд Дадли без всякого изящества и достоинства швырнул меч на землю и пал на колени. В тот же самый миг Эдуард ловким движением разоружил Удара. Тот в мольбе сложил руки на груди.

– Я сделаю все, что вы прикажете, сир, – прохрипел наставник и низко склонил голову.

– Мне не нужно ничего, кроме верности, – откликнулся тот.

– О, мой король, мой господин, малейшее ваше желание – закон и зов моей души! Если нужно, возьмите мою жизнь, но если вы соблаговолите сохранить ее, я буду служить вам покорно и смиренно – всем, чего ваше величество пожелает.

Эдуард отер пот со лба и посмотрел на Ги.

– Поступайте с ним как хотите, – сказал он, кивнув в сторону лорда Дадли.

Пусть они сами между собой разберутся, по-семейному.

Принц снова развернулся, приставил кончик лезвия к груди отца и надавил на него и вспорол верхний слой ткани его одежды.

– Господи, Гиффорд, подумай только, что ты делаешь! – Дадли дал петуха.

– Замолчите, отец. – Последнее слово Ги выплюнул с невыразимым презрением.

– Прошу тебя, сын. Я всегда действовал только ради блага королевства.

– Подрывая его основы? Даже сейчас, в эту самую минуту, под стенами города тысячи людей бьются друг с другом и погибают из-за ваших «действий». Вы величайший трус, невероятный, немыслимый лжец, многократный клятвопреступник, в сердце которого ни разу за всю жизнь не шевельнулось ни единое доброе чувство.

Лорд Дадли выставил перед собой ладонь.

– Ты просто не разбираешься в политике. Ты так ничему и не научился? Все, кто связан с управлением страной, рано или поздно рискуют головой. Таковы правила игры. Победа – или смерть.

– Вы заслужили смерть. – Ги взглянул на вытянутую руку герцога. Ему было противно сознавать, что они с ним одной крови (а может, нет? Ведь фамильного носа принц лишен).