– Я все бы отдал за то, чтобы снова пройтись по его залам и коридорам и самому убедиться, что там происходит.
На мгновение Ауре послышались в тумане шаги, но она не могла понять, раздаются они впереди или сзади. Проклятый туман то пропускал звуки, то проглатывал их.
– Здесь кто-то есть, – прошептал Джиллиан.
Она кивнула, но решила не упускать случая. Долохов должен знать ответы на некоторые ее вопросы. Она медленно подошла к нему, оставив Джиллиана в двух шагах позади. Вблизи она увидела, что глаз, не закрытый повязкой, мутный.
– Я люблю этот дворец, как собственное дитя, – продолжал архитектор. – Вам, наверное, этого не понять. Я построил его так давно. Идеальное жилище для идеальной… – Он смолк, задумался и начал фразу заново: – Дворец Октавианов – совершенное произведение архитектуры.
Аура не была уверена, что согласна с его оценкой, но это сейчас было не важно. Долохов в любом случае не нуждался в ее мнении.
– Даже тот кошмар, что Октавианы поставили рядом, не может испортить мой дворец.
– Аура, – прошептал Джиллиан. – Тут на мосту люди, и впереди, и сзади нас. Целая толпа!
Он взял ее за руку и потянул к парапету, чтобы прикрыть хотя бы спину. За низкой стеной слышалось журчание реки, воды сквозь туман было не видно.
– Я и этот дом – одно, – сказал архитектор. – Уничтожьте здание – и меня не станет. И наоборот: убейте меня – и вы убьете дворец. – Кончиками пальцев он коснулся повязки на глазу. – На один глаз я уже ослеп, и второму недолго осталось. Я и этот дом – это не просто архитектор и его постройка. Мы образуем полнейший симбиоз.
На последней фразе он отвернулся от Ауры и говорил теперь в туман у нее за спиной.
Рука Джиллиана лежала на кармане с револьвером.
– Погоди! – тихо сказала она.
– Он заманил нас в ловушку.
– Зато он с нами разговаривает.
Не обращая внимания на Джиллиана, Аура спросила Долохова:
– Вы знаете что-нибудь о пленнице в замке? Есть там темницы, подземелья, места, где можно столетиями держать кого-то взаперти?
Долохов покачал головой:
– Там даже подвала нет. Вообще-то человека можно запереть в любой комнате, но вы ведь не о