Мимо юркнул тщедушный джинн с дымящейся бородой и пронеслась девушка с корзинкой, задев Нари бедром. Девушка оглянулась и засмотрелась на Дару. В Нари зажглось легкое раздражение, и черная коса девушки вдруг выгнулась, как ожившая змея. Нари подскочила.

Тем временем Дара явно был чем-то недоволен. Он поглядывал на шумную толпу, не скрывая неприязни, и брезгливо принюхивался к грязной улице.

– Пойдем, – сказал он и повел ее вперед. – Мы привлечем лишнее внимание, если будем просто стоять и глазеть.

Но не глазеть было невозможно. Они пробирались через толпу, шагая по широкой улице, вдоль которой протянулись ряды торговых палаток и беспорядочно слепленных зданий. От центральной улицы расходился витиеватый лабиринт крытых переулочков, заваленных гниющим мусором и нагромождениями ящиков. В воздухе витал насыщенный аромат угля и готовящейся пищи. Вокруг кричали и шушукались джинны, торговцы зазывали поглядеть на их товары, покупатели торговались.

Нари не узнавала и половину того, что здесь продавалось. Ворсистые лиловые дыни подрагивали рядом с самыми обыкновенными апельсинами и темными вишнями, а среди кешью и фисташек были навалены горы иссиня-черных ломтиков размером с кулак. Гигантские розовые лепестки рулонами продавались рядом с тончайшим шелком и носким муслином, а продавец украшений соблазнял ее сережками, похожими на два подмигивающих стеклянных глаза. Упитанная женщина в ярко-лиловой чадре разливала по металлическим жаровням дымящуюся белую жидкость, а маленький мальчик с огненными волосами выманивал золотую птицу, вдвое больше его самого, из пальмовой клетки. Нари нервно отвернулась. Большими птицами она была сыта по горло.

– Где здесь Великий храм? – спросила она, перепрыгнув лужу перламутровой воды.

Дара не успел ответить, когда от толпы оторвался некто и встал у них на пути. Он был одет в штаны цвета серого камня и прилегающую к телу алую тунику, доходящую ему до колен. На черные волосы была нахлобучена алая плоская шапочка.

– Да будет гореть ваш огонь вечно, – поздоровался он на дивастийском. – Я не ослышался, вы говорили про Великий храм? Вы паломники? Приехали, дабы почтить и восславить наших любезных Нахид, светлая им память?

Нари не сомневалась, что эти пышные слова он старательно заучивал наизусть, и она улыбнулась ему как родному: свояк свояка… Она смерила его взглядом, обратив внимание на черные глаза и острые золотистые скулы. Он носил черные усы, но подбородок был гладко выбрит. Мошенник был Дэвом.

– Я могу отвести вас к храму, – продолжал он. – Мой родственник держит там таверну и сдает комнаты по очень доступной цене.