Сагоби обернулся.

— Что за споры?

— Это не споры, — возразил Михалыч, пыхтя под рюкзаком, — это размышления в слух.

— Лучше размышлять молча. Мы тут не одни, и я из-за вашего шума не смогу вовремя засечь засаду или нападение.

— Молчу! — закончил спор Михалыч.

Сагоби вопросительно посмотрел на Варвару, желая получить от неё обещание.

Девушка сложила губы бантиком и провела по ним двумя пальцами, словно закрывала молнию, показывая, что рот на замке. Сагоби убедившись, что его поняли, развернулся и молча продолжил движение. Высоко на дереве мартышка любопытным взглядом рассматривала людей. Как только они скрылись за деревьями, она перенесла своё внимание на тёмное пятно и тут же зашипела и заверещала, почувствовав в нём для себя опасность. Стая испуганных птиц вспорхнула и перелетела на другое дерево.

«Вот дура», — подумал Максимка о мартышке, — «куда эти кретины так спешат? Ноги скоро отвалятся. Вот бы сейчас сесть на плечи Михалычу и спокойно двигаться», — Максимка продолжал мечтать и тем самым коротал время. Попытка ускориться привела к тому, что он почти догнал основную группу. Пришлось замедлиться. Плетясь, друг за другом нашли подходящее место для ночного привала. Быстро темнело.

Варвара с помощью верёвки и деревьев отметила границы нового лагеря. Убедившись, что места будет достаточно, произнесла заклинание и, применив медальон, обезвредила лагерь от гадов. Остались только летающие насекомые, которые кусались не меньше, но были более безопасны. Быстро развели костёр и приготовили спальники. На этот раз готовил Сагоби.

— Съесть еду нужно быстро, чтоб звери её запах не учуяли, — предупредил он.

Варвара выглядела усталой и рассеянной. Она ещё не смогла отойти от лагеря, а где-то там в темноте остался Максимка. Пару раз опасаясь за его жизнь, хотела признаться Михалычу в содействии побегу бесёнка, но побоялась.

— Ай! Твою мать! — громко ругнулась Варвара.

— Что такое? — заботливо поинтересовался Михалыч.

— Да кофем обожглась!

Сагоби протянул салфетку.

— На вот.

Варвара вытерла ногу и промочила пятно на своих штанах. Чуть пекло, но терпимо. Костёр потрескивал.

— Сколько сегодня прошли? — спросил Михалыч.

Сагоби прикинул и ответил:

— Километров десять, возможно, меньше.