— Судя по всему, он им знаком, но каким образом я пока понятия не имею.

— Михалыч, зуб даю, я впервые их вижу! — оправдывался Максимка.

— Да я тебя не обвиняю, но хотелось бы знать как!?

Африканцы резко занервничали, и тот, с кем говорил Сагоби, начал угрожающе жестикулировать.

Сагоби перевёл:

— Он говорит, что ты не смеешь так разговаривать с летним демоном, и ты плохой слуга, тебя надо убить.

— Я его сейчас сам грохну, — отреагировал Михалыч и передёрнул затвор винтовки.

— Нет, Михалыч! Не делай ошибок! Прошу тебя, поклонись и скажи пару слов будто извиняешься.

— Кому поклониться? — не понял Михалыч.

— Максимке своему, кому же ещё.

— А без этого никак нельзя?

— Нет, они ждут извинений, иначе нападут, решив, что летний демон гневается на тебя.

— Упс... — растерялся Максимка, — Михалыч, сделай что просят.

Поняв, что выхода нет, Михалыч чуть поклонился и прошипел сквозь зубы пару непонятных слов. Максимка в ответ на его поклон сделал царственный жесть якобы прощает. Африканец успокоился и перестал верещать на своём языке. Кажется, он решил, что летний демон проявил к нему благосклонность за его защиту. По ходу, так и было, потому что он вдруг стал указывать всем остальным что делать. Соплеменники ему подчинялись. Снова возник диалог.

Сагоби перевёл:

— Он спрашивает, что ты делаешь в джунглях?

— И что мне ему ответить?

— Плевать, я сам ему отвечу, главное, чтоб ты делал вид, что говоришь.

— Уже сделал.

Сагоби перевёл. Африканец опять бухнулся на колени и начал кланяться.