– Хочешь поесть со мной? – спросила она Пэна.

– Давайте.

Он проследовал за Келси через арку в ее спальню, куда Булава принес маленький стол для тех случаев, когда ей хотелось поесть в одиночестве. Милла поставила подносы на стол и, поклонившись королеве, удалилась.

Келси принялась за еду. Рагу было вкусным, как и все блюда Миллы, но сегодня девушка поглощала пищу механически, не переставая размышлять о старшей дочери Андали. Насколько она понимала, кое-кто из детей камеристки, если не все, подвергались насилию, а такое обращение всегда оставляет шрамы. К тому же девочка вступала в подростковый возраст, а Келси хорошо помнила этот переходный период: нехватка столь желанной независимости, ощущение собственной беспомощности и, самое ужасное, резкие вспышки раздражения на взрослых, которые не понимают, что на самом деле важно. Как-то раз, когда ей было лет двенадцать или тринадцать, она даже накричала на Барти за то, что тот передвинул что-то у нее на письменном столе.

Подняв глаза, она заметила, что Пэн смотрит на нее заинтересованным взглядом.

– Что?

– Мне нравится смотреть, как вы думаете. Все равно что наблюдать за схваткой двух псов в загоне.

– Ты ходишь на собачьи бои?

– Ходил, но не по своей воле. Это жестокий спорт. Но мой отец в юности держал загон для собачьих боев. Оттуда и пошло мое имя[24].

– А где это было?

Молодой человек покачал головой.

– Вступая в Королевскую Стражу, мы получаем право оставить свое прошлое позади. К тому же с вас станется разыскать моего отца и посадить его в тюрьму.

– Может, и следовало бы. Судя по твоим словам, он еще тот живодер.

Келси пожалела о своих словах, как только они слетели с ее губ. Но Пэн всего лишь на мгновение задумался и затем мягко ответил:

– Пожалуй, был когда-то. Но сейчас он всего лишь слепой старик, который не способен никому навредить. В системе правосудия, которая не учитывает обстоятельств, таится опасность.

– Согласна.

Стражник снова принялся за еду, и Келси последовала его примеру, но спустя пару минут отложила ложку.

– Меня беспокоит эта девочка.

– Старшая дочь Андали? Айса?

– Да, она.