Светлый фон

Нет, пророчество рано было сбрасывать со счетов. И она приложит все усилия, чтобы оно исполнилось. Если одна из сестер собирается разрушить этот мир, охотница ей поможет.

Нет, пророчество рано было сбрасывать со счетов. И она приложит все усилия, чтобы оно исполнилось. Если одна из сестер собирается разрушить этот мир, охотница ей поможет.

Знать бы только, кто именно из них устроит конец света, а кто станет защитницей. Близнецы! С ними всегда так сложно.

Знать бы только, кто именно из них устроит конец света, а кто станет защитницей. Близнецы! С ними всегда так сложно.

Впрочем, неважно. Она либо поможет разрушительнице, либо уничтожит защитницу. Оба варианта приведут к единому исходу: миру придет конец – тому самому миру, который был так чудовищно несправедлив ко всем. Время пришло. Арктуриус узрел это – в принципе, это было последнее, что он узрел в своей жизни, – и кто она такая, чтобы с этим спорить?

Впрочем, неважно. Она либо поможет разрушительнице, либо уничтожит защитницу. Оба варианта приведут к единому исходу: миру придет конец – тому самому миру, который был так чудовищно несправедлив ко всем. Время пришло. Арктуриус узрел это – в принципе, это было последнее, что он узрел в своей жизни, – и кто она такая, чтобы с этим спорить?

– Бах, – прошептала она, вычерчивая это слово на своей руке.

– Бах, – прошептала она, вычерчивая это слово на своей руке.

– Имоджин, я закончил свой рисунок! – сказал малютка Джордж.

– Имоджин, я закончил свой рисунок! – сказал малютка Джордж.

– Красота какая! Просто здорово. Пойдем подарим его Нине?

– Красота какая! Просто здорово. Пойдем подарим его Нине?

Джордж подождал, пока она накинет кардиган, взял ее за руку, и они вместе направились по коридору.

Джордж подождал, пока она накинет кардиган, взял ее за руку, и они вместе направились по коридору.

Эпилог

Эпилог

Я НЕ МОГЛА ПОШЕВЕЛИТЬСЯ.

Но это было не то пугающее чувство, когда я не могла дышать, пошевелить конечностями или закричать. Это было теплое, уютное, расслабленное и приятное ощущение. Я находилась на границе между сном и явью, осознавая, что скоро должен прозвенеть будильник, и не желая отпускать это чувство.

А затем я поняла, что я не одна в комнате.

На колени возле моей кровати опустился Лео. Хотя в комнате было темно, а его глаза казались еще темнее, я совершенно отчетливо могла их разглядеть. В глубине его взгляда притаился намек на цвет. Пурпурный.