Прежде чем Рин успела что-нибудь сказать, Чахан быстро опустился на колени и утянул ее за собой.

— Спасибо, Просвещенная, — сказал он и прошептал в сторону Рин: — Молчи.

Как только она опустилась на колени, комната поплыла, и с ледяным толчком, словно ее окунули в холодную воду, Рин снова очутилась в своем материальном теле.

Она сделала глубокий вдох. И открыла глаза.

Чахан приподнялся и сел. Его бледные глаза были огромными, запали в тени глазниц. Казалось, он сосредоточенно смотрит куда-то вдаль, куда-то по ту сторону этого мира. Он медленно приходил в себя, и когда, наконец, заметил Рин, его лицо приобрело встревоженное выражение.

— Нужно найти Алтана, — сказал он.

Если Алтан и удивился, когда Чахан влетел на склад Сихань вместе с Рин, то никак этого не показал. Он слишком устал, чтобы удивляться.

— Вызови всех цыке, — сказал Чахан. — Нужно уходить из города.

— С чего ты взял? — поинтересовался Алтан.

— Из гексаграммы.

— Я думал, ты еще месяц не сможешь задавать вопросы.

— Она была не моя, — ответил Чахан. — А ее.

Алтан даже не взглянул на Рин.

— Мы не можем покинуть Хурдалейн. Сейчас мы нужны здесь как никогда. Мы вот-вот потеряем город. Если Федерация пройдет через него, то проникнет в центр страны. Мы — последняя линия обороны.

— Ты дерешься в сражении, в котором Федерации нет нужды побеждать, — сказал Чахан. — Гексаграмма предсказывает великую победу и великие разрушения. Хурдалейн лишь измотал обе стороны. Сейчас мугенцы хотят захватить другой город.

— Это невозможно, — сказал Алтан. — Они не могут так быстро двинуться на Голин-Ниис с побережья. Река Голин слишком узкая для перемещения войск. Им придется найти проход через горы.

Чахан поднял брови.

— Уверен, что они его нашли.

— Ясно. Ну ладно. — Алтан поднялся. — Я тебе верю. Уходим.

— Вот так просто? — вмешалась Рин. — Никакой проверки?