– Ненавижу своего брата! – вместо приветствия пробубнила Лиззи.

– О’кеей… – осторожно сказала я. – Что произошло на этот раз?

– Гидди больше не пускает меня к тебе.

– Что?! Почему? – удивленно воскликнула я.

– Ну, потому что он считает Люциана совершенно непредсказуемым и не хочет, чтобы я оказалась рядом, когда он опять взбесится. Это правда, что вчера он поджег все убежище?

– Это была просто иллюзия.

– Ага, Гидеон говорит, что ты, может быть, и наполовину брахион, но я-то человек без печатей.

– Люциан ничего бы тебе не сделал, – расстроенно настаивала я. Как мне пройти через все это без лучшей подруги?

– Знаю, но объясни это моему упрямому брату. Он считает всех брахионов сумасшедшими, особенно твоего Люциана.

Вряд ли я могла обижаться за это на Гидеона. Окажись я на его месте, я бы тоже дважды подумала, прежде чем подпускать свою сестру к Люциану. Блин, я бы дважды подумала, прежде чем самой к нему приближаться. Я знаю, что Люциан старался ради меня, но эти его нападения из ниоткуда были уже из области полного безумия, особенно с точки зрения охотника с ярко выраженным защитным инстинктом.

– Где ты сейчас? – спросила я, так как услышала на заднем плане рокот мотора.

– Я опять еду в крипту. Не могу больше выносить Гидеона рядом, плюс, возможно, Джимми нашел что-нибудь по твоей проблеме, – высокоинтеллектуальный гикнутый ботаник был недавно принят в наш маленький альянс. – После того как Лиззи проболталась, нам пришлось посвятить его в детали. Страстный сторонник теории заговоров тут же воодушевился. Кроме того, у Джимми развилась слабость к моей лучшей подруге, и он все равно не смог бы ей ни в чем отказать.

– Просто скажи мне, почему Гидеону так не нравится брахион? – почему-то меня это задевало, ведь теперь это стало иметь отношение и ко мне тоже.

– Да потому, что они все немножко тронутые. Что неудивительно, если ты день за днем обрываешь бессмертные жизни и твой собственный вид тебя ненавидит.

– Я думала, они поддерживают порядок и представляют закон. Как полиция.

– О, нет, Ари, они совсем не как полиция. Они скорее как палачи. Как правило, брахион один раз – в зависимости от степени тяжести преступления – предупреждает праймуса. Кстати, в Лиге это распространенный эвфемизм для слова «пытки». Если после такого праймус допускает еще один промах – его убивают. Никаких компромиссов, никаких переговоров, никакой пощады.

– Ох, – подобного я не ожидала. Мой биологический отец и Люциан были наемными убийцами правительства праймусов?

– Фиговая система, да? Может, правда, некоторые праймусы и стали брахионами из чести, но, в конечном итоге, они представляют не закон, а волю Совета. О, Ари, если бы ты только знала… – предложение проглотил громкий зевок. Потом она чавкнула в трубку и продолжила: – Вообще, говорят, что через несколько столетий брахионов сводит с ума одиночество, но – только между нами – я скорее поверю, что это из-за отвратительных рабочих условий.