– О, Люциан, ты что, стал романтиком?

– Пошел ты, – выплюнул тот в ответ.

– Уилсон?! – мама ошарашенно уставилась на отца. Из-за шока она даже бросила сражаться с Электрой. Танатос встал и в предвкушении переводил глаза с меня на мою мать.

– Нет! – отчаянно заорала я, но он меня проигнорировал.

– Я. Не. Уилсон, – он прикоснулся к ее лбу и забормотал что-то зловещее. Из его радужек моментально начал исчезать голубой цвет, пока не осталась одна чернота. «Не сдаваться… Не кричать…» Мама встряхнула головой, словно пробудилась от гипноза. А дальше… она окончательно потеряла контроль.

– Ты! – закричала она на отца. – Что ты со мной сотворил. Не дотрагивайся до меня! Где Ари? Не отбирай ее у меня снова. Прошу, я всё сделаю! Но… – и тут она обнаружила Электру. – Господь всемогущий! Пожалуйста, только не опять, – с визгом она молотила вокруг себя руками, пока праймус не схватила ее за горло. – Оставь меня! Изыди, демон!

Мама вспомнила! Обо всем.

– Прекратите! – воскликнула я со слезами на глазах. Мама, задыхаясь, повисла в руках Электры. Танатос разразился смехом и пнул Люциана в бок.

– Отдай мне свою душу, Ариана, и всё закончится!

Я не могла так поступить, иначе всё было бы напрасно.

У мамы начали синеть губы. Она вздрогнула и вдруг обмякла. Я завопила. Электра посмеивалась. Я чувствовала, как дыра в моей защите увеличивалась. Танатос взялся за ациам, торчащий из груди Люциана. Его сущность снова загорелась. Люциан взревел от боли. И тогда плотину прорвало. Мои стены пали, и всё вокруг накрыло разрядом энергии от моих эмоций.

– Ну, наконец-то, – в восторге вскрикнул Танатос. – Хоть какой-то прогресс. – Не успела я сделать и вздоха, как он возник передо мной. Его глаза светились серебром. Он кормился мной. Электра тоже. Я всем нутром ощущала, как оба праймуса тянут мою душу.

«Они за это заплатят…»

Затопленные чистым отчаянием, во мне перегорели все ограничители. Мой инстинкт обрел полную независимость. Не отдавая себе отчета, что я делала, я ухватилась за нити, по которым мои эмоции перетекали к бессмертным. И, как я уже делала это прежде в убежище, я их оборвала. Танатос шире раскрыл глаза. Я почти не замечала его, потому что резко остановленная энергия ударила в меня, как отдача от пушки. Тут же пришло головокружение. Мой взгляд обратился к Люциану. Он нуждался в моей помощи. Я понятия не имела, сработает ли это, но выбора не осталось. Поэтому я открыла канал и направила всё туда. Каждую мельчайшую искру своих чувств я проталкивала в это окно.

Я услышала, как Люциан заглатывал ртом воздух, и ликовала, но потом внезапно в моей голове раздался голос Танатоса.