– Нет! – завопил Лука, пытаясь стереть какао рукавом.

Библиотекари, обыскивавшие полки, удивленно повернулись к нему. Один из них от неожиданности чуть не упал с лестницы у шкафа.

– Секар[73]! – крикнул Лука.

Он знал, что высушивающее заклинание не сможет спасти чары на свитке, но все равно должен был попробовать. Одно дело – использовать это заклинание на пропитанной ткани, материале, не разрушающемся от воздействия влаги, и совсем другое – на бумагу, волокна которой уже начали расползаться.

Свиток стал немного суше, но бумага уже разошлась.

– С вам все в порядке, принц Альфер? – Морщинистая рука Гильермо легла на плечо Луки. Старик широко распахнул глаза. – Это всего лишь бумага.

Лука смотрел на промокший свиток, чувствуя, как страх подступает к горлу. Один угол листа все же оказался достаточно сухим, чтобы на нем можно было что-то написать. Тонкая полоска бумаги, на которой еще держались чары. У Луки оставалась лишь пара мгновений на то, чтобы написать последнее сообщение. Целостность бумаги была нарушена, и вскоре заклинание развеется. После этого Лука никак не сможет связаться с Альфи.

Взяв перо, Лука аккуратно вывел на листе:

«Сомбру превратили в камень, а не в кости. В статую».

А потом, тесня буквы и чувствуя, как дрожит перо в его руке, Лука добавил:

«Будь осторожен».

30. Фейерверк

30. Фейерверк

Огромные часы над головой Финн непрерывно тикали.