Принц хохотнул и тут же захлебнулся горячей жидкостью с противным металлическим привкусом.

— Поверь мне, — он кашлянул, выплевывая кровь, — это делу не поможет. Лучше оставь все как есть.

На решительном лице принцессы ясно читалось, что опускать руки она не собирается.

— Зато я снова человек, — проговорил Таальвен, силясь скрыть нахлынувшую боль за показным ликованием.

— Ненадолго, — возразила Изольда. — Терновое колдовство ослабевает, когда ты теряешь силы. Но стоит тебе исцелиться, оно снова обретет власть над обликом проклятого… Ты не умрешь, Лютинг Мак Тир!

На мгновение Таальвен позабыл о терзавшей его вине за то, что чуть не убил свою юную невесту. Мучительная боль тоже отступила.

— Неужели тебе известно об… обо всем? — даже смертельно раненному, проклятие не давало ему озвучить правду.

Девушка кивнула, закусывая губу.

— Прямо гора с плеч. — Он попытался изобразить улыбку.

Теперь можно отправляться к праотцам со спокойным сердцем. Но Изольда, кажется, не разделяла его смирения.

— И это все, что ты скажешь? Я заколдовала тебя! Из-за меня ты страдал в волчьей шкуре целый год!

Лютинг вгляделся в ее лицо — такое знакомое и чудесное, даже со следами слез и терновника.

— Я ведь говорил, что не держу зла…

Она вспыхнула и упрямо мотнула головой.

— А я вот сержусь на тебя, приморский принц! По какому праву ты решил взять меня в жены? Если бы не твое сумасбродство, не лежал бы сейчас пришпиленный к земле!

Он не готов был к такому натиску.

— Я разгадала твой план — вздумал отдать богам душу, чтобы навсегда оставить меня в терновых оковах? Хочешь, чтобы я мучилась от вины за твою смерть, сходила с ума от шепота тьер-на-вьер в голове?

Девушка разошлась не на шутку, синие глаза ее метали искры, волосы потрескивали от крохотных разрядов.

Таальвен Валишер попытался встать, но одеревеневшие члены не слушались. Казалось, он превратился в камень.

— Если бы я только мог рассказать тебе… Но, боюсь, нам не удастся поговорить, северинская принцесса…