— О чем он хочет поговорить? Почему следовал за нами от самого трактира? Не из-за терновых ли узоров, вызывающих у тьер-на-вьёрцев суеверную неприязнь? — маялась предположениями Изольда.

Но приморский королевич не властен был подтвердить или опровергнуть ни одно из них. Чтобы не досаждать, она прекратила допрос и в поисках душевного равновесия принялась за снадобье от слепоты.

Отрешенный вид, чуждый даже такому ворчуну, как Лютинг Мак Тир, беспокоил Изольду, с другой стороны, потеря зрения мнилась вполне весомой причиной, чтобы пребывать в дурном настроении.

«Коли вдуматься, не так уж сильно хворь изменила Таальвена Валишера. — Принцесса с хрустом нарезала стебли калужницы. — Если и стал он более рассеян, то самую малость…»

После окончания всех приготовлений вскипяченный белокрыльник оставили стыть на выщербленном дождями подоконнике, а сок из цветов речной змейки заботливо сцедили в чашу, которую одолжил Изольде седой подслеповатый знахарь. Плеснув ледяной воды в таз, она умылась и привела в порядок одежду, насколько это вообще было возможно после всех передряг, выпавших на ее долю. Чем же теперь заняться?

Раздумывая, стоит ли отчищать рубаху Таальвена от пятен, Изольда отерла о штанину запачканный соком ветряной кинжал и шепнула смущенно:

— У тебя все рукава в глине… Хочешь, я отстираю?

В другой раз Лютинг бы улыбнулся, пошутил о нелегкой доле северинской принцессы, но нынче, когда пульсирующий комок безымянных чувств сводил его с ума, мочи смеяться не было.

— Впрочем, — сама себе возразила терновая колдунья, — сапоги у тебя зелены от тины, а штаны заляпаны грязью выше некуда. При таком параде несколько глиняных разводов смотрятся вполне уместно. Я бы не стала возиться, только лицо бы умыла…

Лицо… Светлое, как образы богов, безупречное… Во мгле Таальвен нащупал тонкие очертания Изольды, попытался, как прежде, заслониться от сущего запретными мечтами о ней. Но безумие, наполняющее тело от макушки до пят, не утихало.

«Давай же! — громыхало под ребрами, — ты почти у цели, почти обрел то, что было утрачено сотни лет назад…»

Хотелось вскочить, признаться Изольде, что он знал это место — чужое и одновременно привычное до закутка… Всю дорогу от Драконьих озер до Болотного царства Лютинга тянуло именно сюда. И вот он пришел в Удел душеловов — оглушенный, на негнущихся ногах, как щенок на свист хитрого псаря. Дабы позволить случиться тому, что предначертано… Но сила в стенах таинственной крепости чересчур сокрушительна…