– Тион и вправду уничтожил магию? Забрал ее у мира?

Искренний смех южанина полетел по залу, точно весенний ветер:

– Оглянись, Тэо! Мир полон магии. Она в тебе, в Лавиани, в Шерон, в эйве. В горах, лесах и на трактах. И у каждого своя. Разная. Постарайся понять: то, чем обладали великие волшебники, досталось им от Шестерых, а те забрали эту силу у асторэ. Силу, делавшую некоторых из нас равными богам. Для нас не было преград и запретов. Люди, подобные нам, плавили мир, точно металл, и ковали все, что им придет в голову. Возводили города, осушали болота, перекидывали мосты над морем, останавливали сражения и сажали королей на престолы. Во мне остались крупицы этой силы, она поддерживают мою жизнь, и так не короткую, как и у всех волшебников. Но я не могу ею пользоваться, магия для меня утрачена. Скованный и Тион оставались единственными волшебниками, кто мог касаться истинного дара. Последний из них отказался от способностей, как когда-то отказались от них Шестеро, уйдя из нашего мира. Мой друг был величайшим из живущих в своем поколении, он стер все, что смог, вырвал это из себя, точно сердце… Выбросил. И магия растворилась в мире, погасив большую часть последствий Катаклизма. Ее не вернуть. Уже никогда.

– Но если появится новый великий волшебник?

– Не появится, Шерон. Со времен Катаклизма не родилось ни одного ребенка с такими способностями. Эпоха великих волшебников навсегда канула в прошлое.

Сказал он это без грусти и всякого сожаления, словно о чем-то незначительном и неважном.

– Ты как будто рад этому. – Шерон внимательно следила за лицом Войса.

Тот улыбнулся совсем как мальчишка:

– Чтобы понять, как я все это ненавижу, мне следовало прожить бесконечно долгую жизнь и увидеть все последствия наших поступков. Случившееся – вина волшебников. Если бы Шестеро смогли договориться с асторэ, если бы не было войны с Вэйрэном, если бы Скованный не боялся людей с кровью как у Тэо… Так много «если», сиора. Мы загнали человечество на обломки, уничтожив тысячи жизней из-за своего страха или жажды мести. Никому из нас нет никаких оправданий, и магия, что делала это, исчезла не зря. Тион поступил мудро, совершил самый смелый из своих подвигов, уничтожив волшебство.

– Что с ним случилось?

– Отказавшись от высшего волшебства, он отринул от себя безумие той стороны. Но… Тион не очень-то рвался жить. Арилы больше не было, месть закончена, смысл существования потерян. Мы стали обычными людьми. И… для него это оказалось непросто. Сказка, свидетелем которой я стал… конец у нее грустный.