– Я уже говорил о графе Фройе, нашем после, но, если ваше положение действительно станет тяжелым, я хочу назвать имя моего друга, весьма способного и разумного человека – виконта Матре.

– Матре? Такое имя может быть у человека с островов.

– Он сын старого графа Миллатина Спенитского. Мать Матре происходит из островной семьи. Но все это не имеет существенного значения. Матре достойный человек, который в последние годы снабжал меня полезной информацией и оказал немало услуг.

– Но от столицы до Спенита очень далеко!

– Большую часть времени Матре проводит в Наббане. Если он вам понадобится, будет достаточно за ним послать, и он вам поможет, я обещаю.

– Я это запомню, лорд Пасеваллес, благодарю тебя. – Она с искренней любовью посмотрела на него. – Всегда полезно иметь тайного союзника.

– В Наббане, ваше величество, их лучше иметь как можно больше, хотя бы для того, чтобы защититься от тайных врагов.

Мириамель вздохнула:

– Обычно ты самый кроткий и осторожный из всех придворных, Пасеваллес. Неужели ты думаешь, что там все так плохо?

– Я видел, как в Наббане мою семью лишили земли и титулов, ваше величество. – В его голосе появилась жесткость, которой она прежде не замечала. – Я видел, как унижали мою мать и обращались с ней как с простой служанкой. Я покинул страну нищим, владея лишь парой обуви и одеждой, что прикрывала мое тело. – Он криво улыбнулся. – И это в лучшие времена.

– В таком случае я тебя услышала и благодарна тебе за беспокойство, – сказала она. – Я знаю, что твое прошлое было трудным, верный Пасеваллес. Нам повезло, что дорога привела тебя к нам.

Он поклонился:

– Я не заслуживаю похвалы, моя королева. Я думаю лишь о Верховном Престоле. – Он встал и поцеловал ее руку. – И каждую ночь буду молиться о вашей безопасности, ваше величество.

– Молись о Наббане, – сказала она. – Если Наббан удастся сохранить, то и со мной ничего не случится.

Лиллия пыталась играть в «кости с фишками» с Эйдонитой и ее сестрой Эливелдой, но слишком маленькая Эливелда постоянно им мешала, хватая кости, даже в тех случаях, когда был не ее ход.

– Прекрати, или я расскажу про тебя бабушке, – сказала Лиллия, слегка встряхнув Эливелду, чтобы подчеркнуть серьезность угрозы, но сестра Эйдониты была ужасной плаксой и тут же разревелась, словно ее отшлепали.

– Ну, что у вас случилось? – спросила графиня Рона, оторвавшись от беседы с королевой. – Почему вы не можете играть мирно?

– Лиллия сделала мне больно! – заявила Эливелда.