– Никто не может управлять ветром! – прогремел Алман. Все его существо наполнилось такой яростью, что он резко вскочил с трона. – Силы стихий давно умерли, сильфы давно умерли, магия давно умерла, если она вообще существовала.

– Вы неправы.

– Так докажи мне обратное.

– Я не могу, мой клан…

– Ни слова больше!

– Вы ошибаетесь. – Нириана прищурила черные глаза. Она не управляла ветром, как и все ее подданные, потому что в клане Черных Крыс ни в ком не текла королевская кровь. Но в магию они верили, и в этом не было секрета. Сильфы из Дамнума пользовались своим даром так же бездумно, как и многие люди своими возможностями.

В глазах короля Арбора сверкнуло безумие. Он так быстро подошел к Нириане, что их лбы едва не столкнулись. На осунувшимся лице Алмана появилась ядовитая уродливая ухмылка.

– Я. Никогда. Не ошибаюсь.

– Но сильфы…

– Если ты не хочешь закончить как Эстоф, держи рот на замке.

Нириана оскорбленно застыла, а рядом с Алманом оказалась Офелия. Она ласково погладила мужа по спине, потом прикоснулась пальцами к его лицу. Король все смотрел на Нириану, словно желая прожечь ее взглядом, полным одержимости. Что-то безумное творилось в его мыслях, что-то пугающее и неизведанное, понятное только его жене. Офелия отвела супруга в сторону и нежно прошептала:

– Никаких стихий нет, не волнуйся, она не хотела тебя расстроить.

– Но она…

– Она сожалеет. Искренне сожалеет. Но ты не должен переживать, слышишь? – Леди Уинифред прижалась губами к виску своего мужа и едва слышно проговорила: – Люди не управляют ветром, землей, водой или огнем, это ужасные выдумки.

В тронном зале воцарилась мертвая тишина. Фархад внезапно ухмыльнулся, а Нириана недоверчиво прищурилась и обхватила пальцами рукояти острых кинжалов, спрятанных за спиной.

– Ты наверняка устал, – Офелия поправила золотой камзол мужа и кивнула. – Ступай в свои покои, а я попрощаюсь с нашими друзьями и приду к тебе. Ступай. Осгод, проводи моего супруга.

Гигант в железных доспехах сделал шаг вперед, готовый выполнить приказ своей королевы.

Когда двери зала закрылись, миледи Уинифред протяжно вздохнула, устало посмотрела на молчащих союзников, подошла к столику с позолоченным графином и наполнила кубок вином.

– Алман и правда устал, – она отпила из кубка, глядя прямо перед собой, – но вам ведь неинтересно обсуждать короля Вудстоуна, верно, Фархад?