– И ты здесь? Как же замечательно, милая! Не хвораешь?

Рия захлопнула книгу и покачала головой:

– Нет, со м-мной все в порядке, если так вообще можно сказать.

Хуракан поставил котелок на деревянный столик и бросил в отвар чистый платок. На лице Рии появилось недоумение, и она спросила:

– Что это за г-гадость?

– Не говори чепухи, вовсе это не гадость, а лекарство. Оно остудит жар Эльбы.

– Но у Эльбы уже нет жара. Так с-сказала Нейрис.

– Тетушка твоя весьма интересная женщина! – Старик приложил платок к мокрому лбу королевы и заговорщически улыбнулся. – Но и она может ошибаться. Что ты там читала?

– Об Огненных санах.

– И нашла что-то занимательное?

– Не особо.

Хуракан уселся в широкое кресло и водрузил морщинистые руки на подлокотники. Его лицо помрачнело, плечи опустились. Он вздохнул, вспомнив о своем маке, и расстроенно посмотрел на маленькую нимфу. Не ему осуждать духов, уж в этом он был уверен. Но он бродил по землям Калахара уже сто сорок два года, а Аргон не дожил и до третьего десятка. Если в этом и крылся какой-то особый смысл, Хуракан его не видел.

– Я х-хотела спросить у в-вас, – неожиданно вспомнила Рия и схватила еще одну книгу, которая казалась весьма толстой и древней. Старик вскинул брови, увидев ее. – Тут кое-что написано, н-но я не понимаю, что это обозначает.

– Откуда у тебя этот фолиант, девочка? Таких в Станхенге не водится. Уж я тут все осмотрел, каждый закоулок. Совал свой нос в самые пыльные уголки замка, прямо как мой друг Фиопий. Ну и носище у него был – как у уродливой вороны!

– Если честно, я украла его из Ордэта.

– Не морочь мне голову, я еще не совсем из ума выжил.

– М-мне пришлось. Это «Книга стихий», и здесь описана история Калахара, в-вся его история, представляете?

Хуракан вихрем сорвался с места и коснулся пальцами кожаной темной обложки, погладил золотые буквы.

– Конечно же я представляю, моя дорогая. Но почему ты молчала? Почему ты…

– Я же украла ее, – понуро напомнила Рия, – мне не хотелось никому ее показывать.