– Мало времени. Мало веры. И мало людей, моя дорогая. – Хуракан поджал губы. – Мы с тобой должны все разузнать, прежде чем обрекать кого-то на гибель. Возможно, в этом и кроется новая ловушка! Брат пошел на брата, но если брат велит брату рисковать своей жизнью ради всеобщего блага, будет ли он прав?

Рия совершенно запуталась, но не стала спорить. Хуракан выглядел невероятно озадаченным. Он внезапно поднял палец и сказал:

– Пойду-ка я, пожалуй, поразмыслю надо всем этим. И еще… – Он забрал старинный фолиант из рук девочки и улыбнулся. – Эта книга мне определенно пригодится.

Рия кинулась вслед за Хураканом и захлопнула дверь. Они оба были уверены, что их разговор останется страшной тайной, секретом, о котором никто не должен узнать раньше положенного срока, но не подозревали, что все это время рядом находился еще один человек, прислушивающийся к каждому звуку.

Эльба медленно дышала. Она мысленно повторяла слова сестры. Если Рия сказала правду, Лаохесана можно было остановить, избежав кровопролития, избежав очередной, еще более страшной войны. Если Рия не ошибалась, Лаохесан Опаленный мог и вовсе не достигнуть Калахара. Никогда. Эльба внезапно отчетливо осознала, что вся ее жизнь, все, что она сделала, возможно, вело именно к этому моменту. Разве сердце Станхенга не должно было умереть за свой народ? Разве не это ей было предначертано?

Эльба стиснула пальцами простыню и открыла глаза. Она почувствовала прилив сил, заставивший ее кровь воспламениться в жилах. Если больше в ее жизни и не было смысла, она собиралась его найти, и она сделает это, как только тело восстановится. Как только она сможет подняться на ноги, чтобы отправиться в Эридан, проститься с отцом и навсегда избавить Калахар от угрозы появления Огненного всадника – Лаохесана Опаленного.

Эпилог

Эпилог

Герард прибыл в Дамнум спустя пару недель. Вместе с четырьмя солдатами они набрали хвороста и соорудили помост на краю утеса, с которого открывался вид на океан. В глазах Герарда была видна неуверенность. Он никогда прежде не хоронил людей, особенно сильфов, и руки у него дрожали. Он сжимал в пальцах два круглых камня и глядел на тело рыжеволосого предводителя, не скрывая ужаса.

– Ну что ты возишься? – спросил его один из воинов. – Выполняй приказ.

– В Вудстоуне людей не сжигают.

– Зрелище паршивое, но не можем же мы его тут оставить.

– Он Альфреду жизнь спас, – неожиданно сказал круглолицый солдат. Шея у него была красная и покрытая ожогами. – Так что оставлять мы никого не станем, а похороним как положено. Не можешь поджечь, так я сам подожгу!